Это была первая встреча ЛИКа с директором ВНИИМОРГЕО. Он ожидал встретить холодного и строгого академика 75 лет, с латышской внешностью старого интеллигента. Однако ошибся. Из огромного дубового и черного стола к нему на встречу встал высокий, крепкий мужчина, выше его на голову, приветливо улыбаясь во все лицо, широко по-сибирски, и протянул ему огромную крепкую и горячую ладонь для пожатия. ЛИК даже несколько смутился от неожиданности и приложил усилие, чтобы ответить достойно. К.Я. пригласил его жестом сесть в удобное кресло у отдельного столика у окна и спросил на совершенно чистом русском языке, несколько напоминающем по интонации голос главного геолога Красноярского ГУ Рябоконя:

Что предпочитаете чай или кофе.

ЛИК еще более удивился и сказал, что предпочитает чай. После этого К.Я. подошел к своему столу, включил переговорное устройство и что-то сказал по-латышски секретарше. Потом присел на противоположное кресло к столику, внимательно осмотрел ЛИКа и сказал:

Я прочел вашу докладную записку и показал её своему коллеге, директору нового института Информатики и вычислительной техники (ИВТ) АН Лат. ССР, академику Якубайтису. Мы считаем её весьма своевременной. Поэтому я созвал Ученный совет нашего института, на котором хотим вас послушать. На совет пригласим ученых из института Якубатиса. Возможно, он выкроит время присутствовать и сам. Так что готовьтесь хорошенько. Излагайте не торопясь, и подробно останавливаясь на обоснованиях ваших идей. А теперь расскажите мне просто и доходчиво, почему вы уповаете на вычислительную технику и в частности ЭЦВМ в морской геологии и геофизике, именно в геологии и геофизике, а не только в геофизике, ибо без геологии геофизика весьма академична и расплывчата, даже в разведочной модификации, не так ли? – пригласил он ЛИКа к беседе.

Беседа, именно дружеская беседа, за чашечками чая с лимоном и печеньем, продолжалась два часа. ЛИК был изумлен директором, такому приему и ведением деловой беседы в дружеской обстановке. Он был окрылен вниманием академика, его искренним желанием понять собеседника и, вероятно, поддержать его. В заключение К.Я. позвонил Якубайтису и переговорил с ним по-латышски. Затем сообщил ЛИКу, что его ждут в институте ИВТ завтра к 10-00 утра для беседы со специалистами. После этого К.Я. пожелал ЛИКу успехов и хорошей подготовки к беседе завтра в ИВТ и докладу на Ученом совете ВНИИМОРГЕО.

Выйдя из кабинета директора, ЛИК любезно поблагодарил секретаршу за чай и помощь в беседе и уехал в отель готовиться к завтрашней встрече со специалистами ИВТ.

Всю оставшуюся часть дня ЛИК провел в своем номере в отеле, готовясь к завтрашней беседе со специалистами кибернетиками. И хотя это слова не произносилось, как отголосок резкой критики кибернетики «как служанки буржуазии» в сталинские времена, а заменялось «автоматизацией», суть дела от этого не менялась. ЛИК прочел еще раз свою докладную записку, подготовил и просмотрел все слайды со схемами и составными элементами предлагаемой им иерархической системы автоматизации морской геологии и геофизики, от автономных информационно – измерительных систем сбора данных (АИИС) на буях, малых судах, удаленных станциях, до автоматизированных комплексов сбора, хранения и обработки информации и управления на крупных судовых, береговых ИВЦ и головного ИВЦ (ГИВЦ) . Еще раз перелистал свои пометки в только что вышедших из печати и взятых с собой книгах: Бусленко Н. П. «Моделирование сложных систем», Думпер С.А. «Управление производством и кибернетика», Квейд Э.Р. «Анализ сложных систем». Эти книги с начала 1968 стали для ЛИКа настольными – Библией и Евангелием. Лег он спать поздно, но с чувством хорошей разминки перед серьезной игрой в баскет.

В 7-00 12.02.1969 ЛИК встал как по команде, свежим и полным сил. Сделал почти часовую разминку в номере, принял душ. Оделся по парадному и пошел в буфет завтракать, выбрав овсяную кашу, стейк и стакан знаменитой рижской сметаны, в котором ложечка стояла вертикально. Запил эти яства двумя стаканами чая с лимоном и приготовился к серьезной беседе в ИВТ. Вышел из гостиницы в 9-00. День только начинался. Время местное, приравненное к московскому, было сдвинуто почти на два часа по сравнению с астрономическим, со среднеевропейским. Морозный утренний воздух и свежий снег, выпавший за ночь, бодрили, вливая силы и уверенность в душу ЛИКа. Он сел в автобус экспресс, номер которого указал ему К. Я., и через 40 минут вышел на конечной остановке в новом районе Риги, под названием Академическая (АКАДЕМИАС, как объявил кондуктор). Обратил внимание на отсутствие тесноты в автобусе, большом красном Икарусе, который в России обычно использовался на междугородних линиях. Выйдя на остановке, он очутился почти за городом в сосновом бору, среди которого разместились новые, очень красивые 5 – 9и – этажные здания из красно – коричневого кирпича, разнообразной архитектуры, от пирамидальных, цилиндрических, до прямоугольных разноуровневых, совершенно не похожие друг на друга. В них располагались институты АН Латвийской ССР, в том числе и ИВТ, образуя вместе с жилыми одно и двухэтажными коттеджами академиков и научных сотрудников Академический городок, отгороженный высоким узорчатым чугунным забором. У входных ворот ЛИК предъявил новенькое бордовое удостоверение ВНИИМОРГЕО. Дежурный из охраны посмотрел списки приглашенных, нашел его фамилию и показал ЛИКу, как пройти в здание ИВТ. В 9-50 ЛИК вошел в это здание, сдал свое нейлоновое пальто в гардероб, и ровно в 10-00 вошел в приемную директора, академика Якубайтиса. Его уже ждали и немедленно пропустили в кабинет директора. ЛИК вошел в огромный овальный кабинет, в центре которого стоял длинный стеклянный стол эллиптической формы. За столом сидели девять латышских мужчин и четыре женщины, все в строгих светло синих (мужчины) и светло серых (женщины) костюмах. Мужчины все в галстуках серого и синего цвета, женщины с открытыми воротничками блуз или в свитерах. Они непринужденно разговаривали на латышском языке. Перед каждым стояли высокие чашки с приятно пахнущим горячим кофе и маленькие бутылочки боржоми. Трудно было понять, кто из них директор. ЛИК, помня наставления, полученные вчера от Щербакова, Милашина и Спрингиса, был рад, что одел свой парадный светло серый английский костюм, голубую рубашку и бордовый галстук. Он контрастировал мужчинам цветом своего костюма, смуглым загаром лица и черными волосами. Обстановка напомнила ему встречи с норвежскими учеными в Бергене, но норвежцы не носили форменной одежды. ЛИК стоял несколько минут в нерешительности, а потом подошел к столу и приветствовал коллег по-латышски. Это вызвало одобрительный смех и его заметили. Навстречу поднялся коренастый мужчина лет 45-50 и представил ЛИКа на латышском, а потом на московском чистейшем русском сказал:

Доктор ЛИК, судя по вашему акценту в приветствии нашей компании, ваши знания латышского этим и ограничиваются. Поэтому перейдем все на русский. Садитесь во главе стола, берите свою чашку кофе и рассказывайте, что привело вас к нам? Доклада не нужно, а постарайтесь кратко изложить свои идеи и вопросы к нам. У нас время беседы ограничено тремя часами. Коллеги вас могут прерывать вопросами и по ходу беседы высказывать свое мнение. Начинайте.

ЛИК поблагодарил присутствующих за внимание и в течение 15 минут рассказал суть вопроса, сделав упор на огромную плотность информационного потока в морской геофизике, достигающего 10 в 12 степени бит в секунду. После этого последовали вопросы по методике и технике морских геофизических работ, по территориальной их распределенности, по квалификации специалистов, по финансовому обеспечению, по оснащенности вычислительной техникой и ЭЦВМ (везде далее ЭВМ). ЛИК старался медленно и подробно отвечать на поставленные вопросы. На некоторые из них, касающиеся деталей самой предлагаемой большой системы автоматизации морских геолого -геофизических работ в целом он ответить не мог. Иногда ему на помощь отвечали сами слушатели, среди которых он с увидел наконец Валерия Щербакова, свободно говорящего по-латышски и иногда переводившего ответы ЛИКа. Они обменялись приветствиями персонально. Очевидно, Валерий был здесь своим человеком. «Допрос» ЛИКа продолжался два часа. Когда поток вопросов иссяк, председательствующий академик Якубайтис попросил своих коллег высказываться кратко и по сути. Каждому представлялось не более 5 минут. Общее мнение сводилось к одобрению идеи рассмотрения автоматизации МГГР как единой большой иерархической информационной системы управления со всеми вытекающими от такой постановки последствиями. В заключении директор сказал, что эта серьезная задача весьма интересна и по силам ИВТ, и может быть успешно решена только в тесном сотрудничестве с ВНИИМОРГЕО и многими другими организациями, которые нужно будет привлечь к её решению. Он также дал ряд советов ЛИКу, как лучше доложить эту задачу на ученом совете ВНИИМОРГЕО и обещал полную поддержку со своей стороны и своих сотрудников. На этом совещание закончилось.

После его окончания Якубайтис попросил ЛИКа задержаться, и еще минут 15 говорил с ним, расспрашивая его о том как он лично заинтересован в реализации доложенного и в какой роли видит свое участие в нем.

Реализуя проект, вам придется серьезно бороться с косностью и недоверием ваших коллег, а зачастую и сориться с ними, т.к. они не являются кибернетиками и не могут охватить проблему в целом, системно. Я даже удивлен, как к такому широкому пониманию этой проблемы самостоятельно пришли вы, не являясь специалистом в этой области?

ЛИК был польщен такой оценкой его работы, но в то же врем озадачен. Ведь он ставил геофизическое образование на физфаке МГУ шире кибернетического, т.к. такого понятия во время его учебы в университете вообще еще не было, а автоматизацию и организацию труда считали сугубо вспомогательной задачей по сравнению с самими исследованиями.

Однако, ЛИК запомнил все сказанное академиком – кибернетиком и сердечно поблагодарил его за внимание и поддержку.

ЛИК вернулся в гостиницу поздно вечером, так как после визита в ИВТ остался в городе, отправившись в старую Ригу, где в Домском соборе слушал прекрасный концерт органной музыки. Во время концерта он принял решение написать тезисы проекта ОАСУ МОРГЕО, её первой очереди реализации – автоматизированной системы сбора, обработки хранения информации (АССОХ), включающей автономные станции измерения геофизических полей на буях и на берегу, судовые АИИС на малых судах, АИИС и ИВЦ на больших судах и береговые ИВЦ сбора, хранения и обработки геолого – геофизической информации с коммутационной сетью дистанционной передачи данных.