Механик аппаратуры ЗАС прапорщик Галимов, согласно боевому расчету, должен был в час ночи вернуться со службы, чтобы в 6:45 присутствовать при смене криптографического ключа. Дело в том, что данный ключ представлял собой обычную перфоленту, которая регулярно меняется во всех аппаратах ЗАС по всей стране. Указанная процедура регламентирована до мельчайших деталей и обязывает проводить все манипуляции исключительно в присутствии двух человек – начальника (командира) подразделения и механика. Если нет начальника, то лица, исполняющего его обязанности. Эти двое отдаются приказом по Управлению, имеют специальную подготовку и соответствующий доступ к государственной тайне. Каждое действие с ключом подтверждается обеими подписями в двух графах спецжурнала: «Присутствовал лично» и «Действие подтверждаю».

Валерий еще не осознал до конца услышанного, но неприятный холодок уже пробежал по его спине. Он отпустил дежурного, приказав в канцелярию никому не стучаться, зама тоже оправил додежуривать в комнату отдыха. Не менять ключ нельзя, это строгим выговором может не ограничиться. Сразу после смены, в 06:05–06:15, необходимо совершить контрольный звонок по закрытому каналу дежурному в шифрорган Службы. Если этого не сделать, он сам попытается дозвониться. После чего доложит об отсутствии закрытой связи в Управление, а те в Москву. И только после этого начнут выяснять причину. Скрыть ее тоже не получится, ссылка на любую техническую проблему обусловит вопросы к механику, а его нет на заставе. Значит, менять нужно самому, иначе кранты. Валера нельзя сказать, что был очарован службой, но считал себя офицером добросовестным и был на хорошем счету у руководства. Поэтому перспективу получить строгача на заре службы он отверг, долго не думая. Значит, смену ключа фактически придется делать одному, а уже после Галимов поставит свои подписи. Три росписи были, по сути, формальные, о том, что перед вскрытием ключа его упаковка была цела и т. д. А четвертую и пятую, самые главные, он поставит, как и положено, после того, как они новый ключ вместе опечатают, а старый уничтожат установленным порядком.

Офицер запер дверь на замок, опустил на окнах темные ширмы, достал из сейфа холщовый опечатанный мешок с документами. Открыл журнал учета, извлек из упаковки действующий ключ, сверил номера. После этого, извлек новый и в комнате ЗАС ввел его. Сам он это делал впервые и, пока получилось, изрядно помял ленту. Убедившись, что ключ принят, совершил контрольный вызов.

Возвращаясь в канцелярию, забрал у дежурного по связи журнал шифротелеграмм. Сразу заглянул внутрь. Отлегло, шифровка была без грифа «Срочно» или «Молния», всего 30 числовых групп, пять столбов, в каждой по шесть групп. «Что за хрень такая, еще сутки не прошли, исполняя должность начальника, а уже столько суеты. Метель, ключи, шифровка, блин. Голова еще гудит, спать хочется…» – подумал Валера и решил, прежде чем заняться шифровкой, позавтракать. По инструкции, подобная телеграмма должна быть прочитана в течение ограниченного времени после получения, о чем необходимо доложить в Службу. А сделать это нужно путем направления числовой группы, которую узнать возможно, только расшифровав шифротелеграмму. У него в запасе было еще больше часа. Охлестин положил старый ключ в спецжурнал, а вновь введенный вложил в упаковку и тоже сунул между его страниц. Все убрал в сейф и пошел на кухню.

Метель на улице почти стихла, и было слышно, как от заставы отъезжает ГАЗ-66, направляющийся за тремя пограничниками, которые всю ночь бессменно и героически борясь со сном, охраняли государственную границу на урезе воды озера Ханка.

Быстро позавтракав, Валера позвал заместителя, и они принялись обрабатывать шифротелеграмму. Подобный способ шифрования придуман еще в 19 веке. С тех пор изменился лишь используемый реквизит, а принцип остался тот же. Метод применяется во всем мире, когда необходимо по открытым каналам передать конфиденциальную информацию. Гарантированная стойкость подобной переписки, то есть время, в течение которого шифр предположительно невозможно вскрыть, была очень высокой при условии строгого соблюдения правил работы. А именно, однократное использование для шифрования и расшифровывания страниц соответствующих блокнотов, которые после этого немедленно уничтожались путем сжигания. Вся процедура работы с шифром также проводится в присутствии двух человек, только в данном случае – допущенных офицеров.

– Так… Начальникам застав до 15:00 оценить последствия циклона и доложить по линии оперативно-дежурной службы состояние маршрутов движения и мест несения службы пограничных нарядов, проходимость дорог по рубежам основных инженерных сооружений и рубежам прикрытия. Телеграмма контрольная, прочтение подтвердить передачей кодовой группы – 2347… – Валера прочел текст.

– Обалдеть! Вот, блин, заняться нечем в 7 утра, нашли, когда тренировать! – Антон искренне возмутился, так как уже час мог спать в теплой кровати. Потом встал со стула и со словами: «Все, начальник, я спать, мне сегодня еще по твоему плану в 14 на проверку идти» – пошагал на выход. Валера окрикнул его:

– Подожди, сейчас спалим таблицу – и пойдешь.

Он достал из-под стола цинковую коробку для патронов, в обиходе называемую просто «цинк», и спросил у товарища зажигалку.

– Я же не курю, – ответил Антон.

– Да какая, хрен, разница, ты же пограничник, концы веревки, зажигалка и… что там, уже не помню, у тебя всегда при себе должны быть.

– И презервативы! – засмеялся Антон.

– Херомантины, блин! Спроси в дежурке, – не поддержал его веселый настрой Валера.

На удивление зажигалки не оказалось ни у дежурного, ни у связиста, ни у повара.

– Никто не курит, а, блин, зачеты по физподготовке застава на трояк еле сдала, что за бойцы пошли?! – в сердцах возмутился раздраженный Валера.

– Это раньше было «курить вредно, но не курить странно», а сейчас просто не модно. ЗОЖ всему голова! Начальник, можно я распишусь и спать пойду? А ты сам ее спали, как добудешь огонь, я тебе верю. Смотри только ею задницу в туалете не вытри и в мусорку не выброси. – Антон устало взглянул на товарища.

– Ладно, давай подписывай и вали. Что-то я уже утомился с утра.

Антон ушел, Валера запер за ним дверь, собрал все шифровальные причиндалы в мешок, оставил только использованную таблицу, спецжурнал и оба ключа с упаковкой. Более свежий на вид – вновь введенный – засунул в упаковку, а старый оставил между страниц журнала. После поднял ширму на окне за собой и открыл форточку: в закрытой канцелярии было душно, да и, наверно, чувствовалось его перегарное амбре. Тут же загудел зуммер селектора.

– Товарищ старший лейтенант, РЛП прибыл, разрешите на доклад? – прозвучал голос дежурного.