Над какой страной летит сейчас самолет? Они должны достигнуть острова через пять часов. Она представила себе бесконечную белую пустыню и среди этой пустыни много недель будет жить ее муж. Их разделяют тысячи километров…

Погода стала еще хуже, ветер бросал в оконные стекла большие капли дождя. И все-таки Вере хотелось выйти на улицу, немного пройтись — ей было все равно, куда идти.

Она надела плащ, натянула на голову капюшон и вышла из дому. Навстречу ей кинулся ветер. Он стучал ветками, срывал листья, завывал в проводах. Вере невольно вспомнилось, как незадолго до свадьбы она пошла гулять с Вернером в такую же погоду. Тесно прижавшись друг к другу, они строили планы на будущее. Жизнь рисовалась ей прекрасной… Ей захотелось плакать.

Было уже поздно, когда она направилась обратно. В лесу смеркалось. Она шла медленно, с поникшей головой. Ей незачем было торопиться.

В назначенное время самолет прошел над Северным полюсом. Долгая полярная ночь уже началась, и огромная ледяная пустыня была объята мраком. На острове все было готово для посадки. Маленький аэродром освещался прожекторами. На обеих мачтах-антеннах радиостанции зажглись красные сигнальные огни. На краю летного поля собрались почти все сотрудники научной станции. Самолет сделал большой круг над островом и пошел на посадку.

Бракк, его ассистентка и инженеры Фабер и Бенке вышли из машины. Толстая меховая одежда делала их движения неуклюжими. Прилетевших приветствовал профессор Гольцман, руководитель немецкого отряда исследователей. Речь его была теплой, но немногословной — термометр показывал 28 градусов ниже нуля, к тому же дул пронизывающий ветер. Гольцман предложил Бракку и его сотрудникам пройти в отведенные для них помещения. Позднее они встретятся в клубе с учеными, поселившимися на острове. Скоро они подошли к строению странной полусферической формы. Приятное тепло охватило их, когда они очутились внутри. Круглый зал освещался лампами дневного света. От него в различных направлениях отходили три туннеля.

— Это вход «Б», — пояснил профессор. — Целый лабиринт таких туннелей связывает между собой лаборатории и жилые помещения. На улицах нашего международного городка всегда тепло и сухо. Иногда мы сами себе кажемся кротами, но к этому привыкаешь. Это лучше, чем бродить во мраке по снегу в такой мороз.

У входа в туннели висели таблички-указатели на разных языках.

— Заблудиться тут невозможно, — заметил профессор Гольцман. — Такие надписи имеются повсюду, так что вы всегда можете узнать, как быстрее попасть туда, куда вам нужно.

Пройдя несколько десятков метров по залитому, мягким светом туннелю, они достигли жилых помещений.

— Надеюсь, что вам будет хорошо у нас, — сказал профессор. — Вы сможете прийти в клуб, — он посмотрел на часы, — ну, скажем, через час?

— Вполне, господин профессор, — ответил Бракк.

Комната номер четыре, где должен был жить Бракк, оказалась небольшой и очень уютно обставленной. Две кровати, посередине стол и мягкие кресла. В стены, обшитые светлым деревом, были встроены шкафы и книжные полки. Толстый ковер покрывал пол. Бракк снял меховую одежду закурил сигару и сел в кресло. Не верилось, что там за стенами, морозная полярная ночь. Окна завешаны толстыми шторами, заглушавшими завывания ветра. «Что ж, жить тут совсем не так плохо!» — подумал Бракк.

Час спустя он уже сидел в клубе. Здесь собралось сорок ученых из различных стран. Перед ними лежали наушники и маленькие ручные микрофоны.

Разноязычный говор стих, когда профессор Гольцман поднялся с места, чтобы официально приветствовать Бракка и его сотрудников. Затем он предоставил слово Бракку.

Бракк взял микрофон и поблагодарил присутствующих за дружественную встречу. Затем рассказал о цели своего приезда на остров. За какие-нибудь доли секунды говорящие автоматы — сложные аппараты с сотнями трубок, транзисторов и реле — переводили его слова на различные языки. Голос автомата звучал монотонно и немного металлически, он точно переводил немецкую речь на другие языки.

— Мое решение подвергнуть первую атомную батарею практическому испытанию на этом острове связано с проектом канадского коллеги Шетли, предложившего осветить остров искусственным солнцем.

Бракка прервали аплодисменты. Выждав, он заговорил вновь:

— Если атомная батарея оправдает ожидания, то в скором времени на этом маленьком клочке суши будет сколько угодно электрической энергии. Ее хватит на все.

Бракк изложил ряд технических данных о своей батарее и в заключение сказал:

— Меня особенно радует, что энергия батареи будет применена для мирных исследований, совместно ведущихся учеными различных стран.

Было уже поздно, когда Бракк вернулся в свою комнату. Пришел и геолог Штиллих, его сосед по комнате, — молодой гамбуржец, высоченный детина, на целую голову выше Бракка, с открытым добродушным взглядом. Бракку он сразу понравился. Геолог вынул из стенного шкафа бутылку коньяку, и, усевшись за стол, они завели непринужденный разговор. Штиллих рассказывал об исследованиях, ведущихся на острове. Бракк вдруг вспомнил, что еще не послал радиограмму жене, и спросил, можно ли сделать это в такой поздний час.