Аврора изогнулась, касаясь его собственной грудью, зацепив острым язычком маленькое колечко в ухе.

Наконец-то!

– Думаешь, ты крут? – шепнула она ему в ухо, потершись о начавший твердеть член. Чувствуя, как сама сходит с ума от желания.

Миллионер не ответил. Он лишь продолжал снисходительно улыбаться.

Демидова рванула на широкой груди рубашку, от чего пуговицы почему-то не покатились по полу, как в фильмах. Их пришлось расстёгивать под любопытным забавляющимся взглядом.

Она хотела стереть усмешку с его лица и восхитительных глаз.

Но больше всего она хотела видеть их. Она хотела трогать их. Она хотела…

– Ссссс, – возбуждённо зашипел Власов, когда она задела пальчиками тугие горошинки с пирсингом.

Его взгляд изменился. Ей удалось стереть из него насмешливое пренебрежение. Заставить выглянуть наружу зверя. Самца, вдруг взглянувшего на неё иначе.

Как далеко она готова зайти? – подумала Аврора и решила отбросить любые мысли к чертям собачьим!

Её ладошка скользнула к его ширинке.

Она чуть приподнялась, чтобы погладить налившуюся кровью плоть, едва не застонав от наслаждения ощущения его желания.

К ней!

– И что дальше? – усмехнулся, вернувший себе самообладание шеф. Он не верил в то, что она пойдёт на это самое дальше.

Авроре отчаянно захотелось доказать ему обратное. Ей хотелось удивить его. Поразить. Нет, сразить!

Хотелось быть столь же пренебрежительной, насмешливой, надменной, уверенной, доминантной, равной!

Заставить посмотреть на себя иначе, чем на забавную зверушку.

Она уверенно взялась за ремень его брюк. Медленно расстёгивая его, глядя прямо в эти насмешливые, не верящие в то, что она это сделает, глаза.

Её ладонь скользнула в ширинку и сжала его тяжёлый ствол в тугом кулачке, пару раз пройдя по всей его длине. Высвобождая восставшую плоть.

Он поедал её взглядом, когда она извлекла из сумочки презерватив, который с лёгкостью вскрыла и натянула одним движением.

Из его глаз напрочь исчезла насмешка, когда она приподнялась, поправляя платье, отодвигая бикини, медленно насаживаясь.

На него.

Медленно.

Очень медленно.

Слишком медленно!

Такая тугая. Узкая. Влажная. Она задвигалась на нём, не позволяя навязать себе его темп. Настойчиво сбрасывая его руки со своих бёдер, которые хотели изменить и положение, и темп.

Он сходил с ума от обезумевшей малышки, которая властно оседлала его, не позволяя привычно доминировать.

Он был заворожен, заинтригован и в изумлении чувствовал и наблюдал, как яростно и скоро отдаваясь оргазму, она кончала, впиваясь когтями ему в плечи, прислонившись лбом к его шее.

Он чувствовал запах её перегара, но даже это почему-то не отвращало.

– Спасибо, – шепнула она ему на ухо и отстранилась.

Это не прозвучало, как благодарность.

«Скорее глумление», – заметил он.

Она поднялась, оправила юбку. Взяла со столика свою сумочку, небрежно брошенную туда накануне. Раскрыла её. Извлекла бумажку номиналом в тысячу рублей. Небрежно бросила на стол и зашагала прочь.

«Что за нахер?!», – пришёл в себя Власов, лишь когда она скрылась в толпе.

Это был вечер пятницы.

Глава 5. Филармония

Всю субботу и воскресенье Аврора прождала звонка или хотя бы сообщения, что она уволена.

Тишина.

У неё было время, чтобы подумать. Много времени. Слишком много, чтобы она едва не сошла с ума в ожидании понедельника, пока не решила забить.

Не убьют же её за это, в конце концов! – подумала она. – Зато хоть кончила нормально. Когда это было последний раз?

Никогда! – была вынуждена признать Ави. – Так – никогда! – вспомнила она свой безумный танец на вытатуированном божестве, вновь ощущая его внутри себя…

Аврора застонала от досады, поворачиваясь на бок, в отчаянии кусая подушку.

Как ей жить дальше, зная, каково это?

Она никогда не испытывала ничего подобного.

Никогда!

Зря она купюру бросила, – подумала Демидова.

За это ей было стыдно. За остальное почему-то нет.

Мурашки бежали по коже, и низ живота стягивало в тугой узел при одном воспоминании… Аврора кашлянула, одёргивая себя. Пытаясь думать о чём-нибудь другом. О последствиях, например.