Было бы нелепым также полагать, будто по мере исчезновения древних Поместных церквей в Африке (в первую очередь, многочисленной, блистательной и авторитетной Карфагенской церкви) сохранившиеся православные приходы веками оставались «ничейными». Как минимум, в них нужно было обновлять священнический состав, осуществлять текущее епископское управление и т.п. Никто и не оспаривает тот факт, что все эти тяготы в силу необходимости осуществлял Александрийский патриарх, который впоследствии многие столетия духовно окормлял эти приходы и поставлял в них пресвитеров. Так формировался правовой обычай.

Более того, в XX веке началась широкая миссионерская деятельность уже среди коренных жителей континента, в результате которой на территории Уганды и Кении были образованы православные епархии: Кенийская, Иринупольская, Центральноафриканская, Камерунская, Зимбабвийская, Мадагаскарская, Нигерийская, Ганская, Буковская. Как следствие, в 1963 г. церковная ассамблея в Кампале приняла решение о присоединении их к Александрийскому патриархату. Благодаря усилиям Александрийской церкви Литургия совершается в них на 50 африканских языках, повсеместно действуют катехизаторские центры, госпитали, центры здоровья и раздачи бесплатной еды. И совсем не случайно в одном из официальных изданий Русской церкви дана такая оценка деятельности Александрийского патриархата: «Благодаря миссионерской деятельности первосвятителей и иерархов Александрийской церкви Православие здесь не только сохраняется, но и приумножается» 4 .

Правда, этот духовный подвиг веры в устах опрашиваемого иерея звучит, как «претензия на некоторые северные районы Африки в качестве своей канонической территории». Что едва ли положительно характеризует образ мыслей интервьюируемого, для которого многовековая миссионерская деятельность в окружении мусульман и монофизитов стала всего лишь «территориальной претензией». Тот факт, упоминаемый им, что изменения в титулатуре Александрийского патриарха в части прибавления слов «и всей Африки» произошли лишь много веков спустя, не входит в противоречие с этим правовым обычаем и не создает никаких канонических препятствий ни ранее, ни сегодня.

Конец ознакомительного фрагмента.