После обеда гости направились в чайный домик, находившийся в дальнем конце парка. Узкая дорожка позволяла идти только по двое. Впереди, с некоторым отрывом, шли два охранника, за ними двигался Шахт, беседуя с Рейтером, а за ними шагали остальные гости, также прикрываемые сзади охраной. По лужайкам носились две овчарки. Шахт изредка покрикивал на них, но собаки не обращали внимания на команды.

– Как здесь красиво! – произнесла Мария, когда они добрались до чайного домика. Неторопливая прогулка слегка развеяла её.

– Вам нравится? – Шахт обернулся к ней.

– Очень, – проговорила она и подумала: «Очень нравится, однако сердце сдавлено тоской. Неужели люди могут жить так мирно и с лёгкой совестью, когда знают, откуда и какими средствами достаётся им этот покой? А ведь они прекрасно знают, что происходит в стране. Я, дура, не понимала, но они-то осведомлены обо всём. Если знает Рейтер, то стоящие выше его знают ещё больше. Не понимаю, просто не понимаю, как я могла быть так слепа? Ведь слухи витают в воздухе давно: лагеря смерти, рабский труд, уничтожение людей в печах… Я же продолжала отмахиваться, зарывшись с головой в личные заботы. Пропала мама, и я потеряла голову. Я помчалась за помощью к Карлу, а он воспользовался моим горем, пригрел на своей груди, окружил заботой. А ведь исчезновение мамы – часть всеобщего ужаса…»

– Тогда вам стоит приезжать сюда почаще, фройляйн. – Шахт сладко улыбнулся. – Карл, почему вы прятали от меня вашего референта?

– Мария работает у меня совсем недавно.

– Если вы не имеете ничего против, фройляйн, я приглашаю вас сюда в следующее воскресенье.

Мария неопределённо качнула головой и машинально посмотрела вопросительно на Рейтера. Он сделал вид, что не заметил её взгляда. Ему не нравилось её подавленное настроение.

«Я поспешил, не следовало брать её сюда. Она не готова принять действительность. Я поторопился».

Чайный домик представлял собой два круглых помещения, окна были с мелким переплетом. Внутри горел камин, над которым висел большой портрет Гитлера.

– Самое уютное место в мире, – заверил Шахт и подошёл к Марии. – Если у вас будет желание провести тут ночь, то моя вилла к вашим услугам.

– Благодарю, герр Шахт. – Она отвела взгляд.

– После обеда здесь приятно вздремнуть, устроившись в кресле.

Гости уселись вокруг круглого стола.

– Карл, вы привезли ваши фильмы?

– Да. Коробки в моём автомобиле.

– Замечательно! – Шахт потёр руки, предвкушая удовольствие. – После отдыха мы пойдём в просмотровый зал. Друзья, вы даже не догадываетесь, что мы будем смотреть. А я уже наслышан об этих съёмках.

– Здесь очень мило, – повторила Мария, думая о чём-то своём.

– Да, – согласился хозяин, – и заметьте, что всё предельно просто. Никаких напоминаний о нашей работе. Никаких алтарей, никаких рунических надписей. Обычная человеческая жизнь. Хочется всё-таки иногда забыть о бесконечных поисках, раскопках, расшифровках текстов…

Некоторые из гостей прошли в соседнюю комнату.

– Кто желает чай, кофе или шоколад, – спохватился Шахт, – просите, вам сразу подадут. Торты, пирожные, печенье – всё берите сами…

Так, за чаепитием и спокойными разговорами, незаметно протекло часа два. Наконец хозяин поднялся.

– Что ж, думаю, мы набрались сил и можем вернуться в дом…

Все послушно последовали за Шахтом, но теперь он шагал быстрее, по-деловому, насупившись. Рейтер, как и прежде, шёл рядом.

– Значит, вы полагаете, Карл, что экранизированные ритуалы на самом деле могут служить нам источниками получения новой энергии?

– Убеждён, что достаточно один раз сделать качественную реконструкцию, чтобы с её помощью вызывать у зрителя нужные нам психические вибрации и аккумулировать их, чтобы в дальнейшем пользоваться накопленной энергией. Кинематограф, если им пользоваться умело, позволяет вырабатывать любую энергию.

– Посмотрим, что вы там наваяли… Кстати, почему вы до сих пор не показали этот материал?

– Мне показалось, что мало принести киноматериал с хорошей реконструкцией… Мы занимались совместно с отделом прикладных военных исследований методикой выявления интересующей нас энергии.

– Есть результаты?

– Вы же знаете, что оберфюрер Хейден любит тянуть резину.

– Я уже устроил ему взбучку за медлительность. И вот что я вам скажу, Карл: я всё больше склоняюсь к мысли отстранить Эрхарда от руководства Институтом.

– Кого же вы хотите поставить вместо Хейдена?

– Вас, мой друг. Не вижу лучшей кандидатуры.

– Благодарю за доверие.

– Не стройте из себя скромника, Карл. Уж вы-то понимаете, что никто лучше вас не справится с задачами Института. Будь у меня десяток таких, как вы, мы бы давно совершили прорыв космического масштаба!