К сожалению, случались наши похищения крайне редко, раза два-три в год, но все мы продолжали возносить Марии немые молитвы. Даже Анька Смирнова, что хвалилась своим атеизмом, и та молиться начала.

Так что ничего удивительного, что на Машу мы все уставились с обожанием и надеждой. Ну и чуть-чуть с завистью, куда уж без этого.

– Привет, девочки, – пропел этот соловей счастья, лёгкой походкой зашёл к нам и закрыл за собой дверь, – Лёшка опять буйствует, судя по вашим кислым лицам?

И говорила она так… не с насмешкой и злорадством, а с сочувствием и желанием помочь, что автоматически начисляло на её счёт ещё пару очков.

– Он решил, что нам не нужна такая маленькая премия, – пожаловалась Алла.

И мы все скривились в подтверждение её слов.

– И повысил её? – С надеждой вопросило это наивное создание.

– И убрал её вообще, – не оправдала её надежд Аня, – а давайте мы его того, проклянём?

Это года два назад мысль могла показаться нам если не глупой, то хотя бы кощунственной и бесчеловечной, а сейчас все задумались, причём крепко так.

– У меня знакомых ведьм нет, – вздохнула я с искренним сожалением, которое мы тут же разделили на шестерых.

– У меня есть знакомый доктор, – улыбнулась Рита… многообещающе так, мне бы на месте Алексея Геннадьевича стало если не страшно, то очень волнительно.

– А зачем нам доктор? – Не поняла Викулька. – Он умеет проклинать?

Не скажу, что верю во все эти стереотипы, но Вика была блондинкой. Полной. Поэтому иногда до неё, скажем так, доходило с запозданием. Но мы не жаловались и не ругались, нет, потому что все мы иногда бывали Викой.

– Нет, он умеет выписывать рецепты на слабительное. А ещё он знает, где достать недорогой и очень качественный яд.

– Нам можно и некачественный, – вставила Эля, которая вообще девочка тихая и мирная, и природу она любит и насилие не терпит, да-да.

– Вы что? Вас же поймают! – Не то возмутилась, не то испугалась Маша, большими глазами оглядев всех нас.

Мы посидели, подумали, а потом решили:

– Не поймают. Желающих от него избавиться много, искать будут долго, а мы аккуратненько так, нас никто и не заметит, – пояснила Аня и уверенно покивала головой.

И мы все тоже покивали, тоже уверенно так. И ведь никому, ни одной даже стыдно не стало! Ну просто достал уже, честное слово!

Конечно, можно было бы найти другую работу и бед не знать, но… Лично я отправила своё резюме в пару фирм и теперь жду ответ – месяцев пять уже жду. А заявка на сайте вакансий висит и того с год уже. Можно уволиться и бегать искать другую работу, но что, если я ничего не найду? Если меня никуда не примут? А тут всё же стаж есть, да и стабильность какая-никакая, но присутствует. Тяжело, да, так везде тяжело. И зарплата маленькая, но без больших знакомств в принципе глупо рассчитывать на должность с хорошей зарплатой. А у меня ещё и кредит… Так что проще начальника проклянуть, чем другую работу найти.

– Но зачем же сразу травить? – Не поняла Машенька, которая тоже добрая, прям как мы все, только у неё лимит этой доброты ещё не кончился. – Так же нельзя!

Ну… как говорит моя бабушка: «Можно всё, главное, улик не оставлять». Она уже лет десять сериалы по телевизору смотрит, так что про работу полиции она хорошо знает. Уверена, ещё немного, и она совершит идеальное убийство – просто потому, что скучно.

Так что с Машиным «нельзя» лично я была не согласна.

Плавной походкой от бедра девушка прошла к ближайшему стулу, грациозно села, перекрестив ноги, повернулась к нам всем корпусом… мы так и зависли, завистливо глядя на идеальную девушку. Эх! Когда-нибудь я тоже возьму себя в руки и приведу в порядок, и про меня тоже будут говорить, что я идеальная, и вообще… эх!

И начала Маша тоном, применяемым обычно на деловых переговорах:

– Я знаю одну женщину. Она, конечно, не ведьма, но тоже кое-что умеет – вылечила дочь моей знакомой от анорексии, представляете? Пошептала чего-то на ушко, а у девочки желание жить появилось, и вылечилась полностью, сейчас лёгкой атлетикой занимается. Думаю, бабушка Оля и вам с вашей бедой помочь сможет. По крайней мере, это лучше, чем травить человека.

Мы с ней были полностью согласны. Ну, или все сделали вид, что согласны, но деловой тон и сами слова всё же сделали своё дело: мы заинтересовались.

Возможно, кто-то из вас скажет, что это глупо и взрослые адекватные люди не должны заниматься подобной ерундой. И я с вами даже соглашусь! Но бывает такое, что ты уже просто даже не представляешь, что тут можно поделать, и даже самая бредовая идея – уже что-то.

Поэтому:

– Как, говоришь, с ней связаться? – Выразительно взяла ручку в руку Алла и приготовилась записывать.

А через три дня был понедельник. Я минут тридцать уговаривала себя встать и идти на работу, поэтому и в наш кабинет заходила самой-самой последней и ужасно недовольной, чтобы увидеть ещё пять таких же недовольных морд и услышать взволнованное: