— двадцать две. Берется бокал с толстым дном и банка вот этих здоровых маслин, и порций выходит уже двадцать восемь. За два бокала вы просите доллар шестьдесят — столько стоит целая бутылка джина. На банку маслин и каплю вермута идет, скажем, доллар, так что чистой прибыли — двадцать долларов с бутылки. Не многовато ли, дружище? И когда бы не лень мне было снести этот бокальчик к директору гостиницы или в туристическое бюро… Короче, сделайте нам два хороших мартини без маслин, да отдельно на блюдечке тонко порежьте лимончик…

Так Лейтер вещал, а бармен успел и возмутиться, и проникнуться уважением, и испугаться, а под конец совсем сник. Пытаясь сохранить достоинство, он выдавил: «Слушаюсь, сэр», щелкнул пальцами официанту и понуро удалился.

— Феликс, а ты не ошибся? — спросил Бонд. — Я знаю, конечно, что обманывают, но неужели приварок — двадцать долларов с бутылки?

— Юноша, когда я ушел из ЦРУ в частные сыщики, у меня просто открылись глаза. В гостиницах и ресторанах не то, что обманывают, а обдирают без всякой совести. Возьми хоть сегодняшний обед — семь долларов и пятнадцать процентов наценки, а в рот не возьмешь. И официант тебе еще в глаза заглядывает, дай ему пятьдесят центов за то, что это рвотное тебе в номер на лифте поднял! Чертовщина какая-то! — Он взъерошил белокурые вихры. — Давай о чем-нибудь другом поговорим, а то лопну со злости.

Принесли мартини. Крепкий, неразбавленный. Лейтер успокоился и заказал по второму бокалу.

— Давай позлимся по другому поводу, — он усмехнулся. — Например, по такому: вот скажи, что мы с тобой вынюхиваем в этой песчаной дыре? Какие тут к черту угонщики?! Глупость одна, жалованье только зазря идет… Честно тебе скажу, Джеймс, на яхте я себя с этим счетчиком чувствовал идиотом. А ты? Мирное время, а мы все в военные игры играем.

Бонд с сомнением покачал головой:

— Для вас, американцев, может, и мирное, а Англия по-прежнему воюет, то тут стычка, то там — Берлин, Кипр, Кения, Суэц, а со смершевцами сколько хлопот… Теперь вот «Защитник» пропал… С яхтой, сдается мне, дело все же нечисто. Я проверил, сколько топлива на борту, а Ларго-то нам соврал. — Бонд рассказал подробно. — Ночью нырну, посмотрю. Замечу что-нибудь — возьмем полицейский гидросамолет и полетаем над морем, поищем. Такую махину, как «Защитник», даже под водой трудно спрятать. Ты самолетом управлять умеешь?

— А что там уметь, — пожал плечами Лейтер. — Да полечу я с тобой, полечу! Дай-то бог что-нибудь найти, а то от сегодняшнего сообщения я прямо чуть с ума не сошел…

Так вот отчего он весь вечер злится…

— Что за сообщение? — спросил Бонд.

Лейтер отпил немного и мрачно уставился прямо перед собой.

— Пентагоновское. Генералы делают красивый жест… «Всем, занятым в операции, сообщается: сухопутные войска, Военно-морской флот и Военно-воздушные силы готовы оказать ЦРУ любую поддержку. „ Как тебе нравится? — Он сердито глянул на Бонд“. — Это значит, всю армию приведут в боевую готовность. Деньжищ ухлопают! Да мне одному, в личное подчинение, знаешь что дается? — Он хрипло хохотнул. — Пол-эскадрильи истребителей-бомбардировщиков „Суперсильные“ из Пенсаколы, а в придачу — „Манта“! Представляешь?! „Манта“ — новейшая атомная подводная лодка! Каково? — Бонд улыбнулся его горячности, и Лейтер чуть сбавил тон. — фантастически дорогая техника — в подчинение мичману Лейтеру, штаб командования в номере 201 гостиницы „Королевская Багамия“. Бред! Но Бонд лишь пожал плечами: — Просто президент относится к делу серьезнее, чем его агент в Нассау. Наши военные наверняка тоже подготовились. Лишние штыки, Феликс, нам не помешают: чует мое сердце, первую бомбу спектровцы подложат в багамское казино… Кстати, что думают в ЦРУ по поводу цели для бомбы? У нас в округе есть только ракетная база, на острове Большая Багама, что примерно в ста пятидесяти милях отсюда.

— А у нас — мыс Канаверал и база ВВС в Пенсаколе, а для второй бомбы — Майами. Вот только как угонщики доставят бомбы до цели и как взорвут?

— Если забрали с самолета запалы, взорвут запросто, нужен только знающий физик. Да и доставят на чем угодно — хоть на шлюпке. А хоть и на яхте. Вот «Летучая», например, в полночь может оставить бомбу у Большой Багамы, а к утру уже снова стоять на якоре у Пальмиры. Все против «Летучей», тебе не кажется? — улыбнулся он.

— Чепуха, — отрезал Лейтер. — Придумай что-нибудь поинтересней. А лучше пойдем поужинаем яичницей, долларов за сто. Черт с ними, с деньгами — «Манта», небось, в секунду на столько топлива жжет. А потом зайдем в казино, поглядим, с какими пиратами мистер Ларго режется в карты.

На территории Британского содружества существовало непонятным образом, вопреки закону, одно-единственное легальное казино — в Нассау. Казино сдавалось в аренду канадскому игорному синдикату и в удачный сезон давало 100 тысяч фунтов дохода. Играли тут в рулетку, в банк и «железку». Устроено казино было в богатом доме на Бухтовой улице на манер клуба: кроме игорного зала — просторный танцевальный, ресторан с оркестром, уютный бар.

Предъявив доставленные губернаторским курьером членские билеты, Бонд с Лейтером сначала вместе посидели в баре, выпили кофе, коктейль, а потом в игорном зале разошлись к разным столам.

Ларго сидел за «железочным». Перед ним высилась груда стодолларовых жетонов, лежало штук пять тысячедолларовых. Домино Витали, покуривая, наблюдала со стороны, — в квадратном вырезе ее платья поблескивал на тонкой цепочке крупный бриллиант. Ларго играл широко, часто шел ва-банк, и каждый раз выигрывал, но головы не терял, не рисковал без нужды. Партнеры улыбались ему, аплодировали удачной игре — он явно был всеобщим любимцем. Домино же смотрела угрюмо, скучала. Дама, сидевшая справа от Ларго, поставив ва-банк, и крупно проигравшись, встала из-за стола. Бонд быстро подошел и занял освободившееся место. Каждый кон Ларго увеличивал ставку, в банке у него было уже восемьсот долларов. Счастье переменчиво, напомнил сам себе Бонд и произнес вслух:

— Иду ва-банк.

— А-а, мой старый знакомый! — Ларго протянул руку. — Теперь игра пойдет сильная. Может, вам сразу передать банк? Впрочем, вам я даже проиграю с удовольствием. — И любезно улыбнулся.

Потом легонько надавил рычажок устройства и, ухватив карту за высунувшийся в щель розовый язычок, бросил ее Бонду. Следующую взял себе, выдавил еще по одной. Бонд посмотрел первую и выложил, открыв, на стол — бубновая девятка:

— Неплохо для начала. Беру вторую.

Открыл и бросил рядом с девяткой — десятка пик! Если только у Ларго тоже не девять или девятнадцать очков, Бонд выиграл!