Вышла из дома, вдохнув полной грудью свежий утренний воздух.

Почувствовав, что сильно проголодалась, быстренько позавтракала фруктами. Утолив собственный голод, вспомнила о товарищах.

«Фрукты и витамины — это хорошо, но выздоравливающим нужна белковая пища. А белок где? В мясе! Надо идти на охоту».

Полная решимости она встала и ощутила легкое головокружение.

«Пожалуй, на охоту мне еще рановато. Да и кто готовить будет дичь? Ни Станиславовича с Валей об этом просить. Надо что-то другое».

Вдруг ее осенило — яйца! Они тоже богаты белком, да и ее кулинарного таланта вполне хватит для приготовления яичницы.

Не откладывая это дело в долгий ящик, Дарья сразу же отправилась на добычу белковой пищи. Но она немного не рассчитала свои силы, которые еще не восстановились после болезни, и ее поход занял гораздо больше времени, чем она предполагала.

Тем временем в лагере началось всеобщее пробуждение выздоравливающих и лишь только их «лечащий врач» спал непробудным сном.

Первым проснулся Ростислав и сразу же позвал Дашу. Она не откликалась.

Он с трудом привстал, огляделся.

Картина виделась невеселой. Его друзья и коллеги за время болезни осунулись и исхудали, хотя сейчас все просто мирно посапывали.

На их фоне заметно выделялся только Великопольский, который по-прежнему выглядел очень даже хорошо. «Видимо, таких и болезни не берут», — подумал Никитин.

А вот Дарьи нигде не было видно.

Ростислав заволновался: «Где же она? А, вдруг…».

Он не дал себе даже закончить эту мысль, внутри все похолодело и перехватило дыхание. Его охватила паника.

«Нет, этого не может быть! Не может! Не сейчас!».

Но это было лишь мгновение сомнений, секунды слабости. Он взял себя в руки и попытался прислушаться к своему сердцу, которому теперь доверял безоговорочно — оно не предвещало никакой беды.

Ростислав успокоился, потому что был твердо уверен: случись с Дарьей что-то непоправимое, он бы это понял, почувствовал бы сразу, что ниточка, их связывающая, оборвана. А этого сейчас он не ощущает! Значит, все в порядке! Успокоившись, он заметил лежащее рядом одеяло. Взял его и ощутил знакомый аромат, запах, от которого он всякий раз терял голову.

«Дарья!»

Какое-то время он сидел в обнимку с одеялом и летал в облаках.

На землю его вернули радостные возгласы коллег. Народ проснулся и теперь ликовал. Особо бурно радовались факту исцеления Артур с Васей. Они сначала горячо обняли своих возлюбленных, затем друг друга, потом всех остальных. Дойдя до Никитина, с удивлением заметили в его объятиях одеяло.

— Да, Ростислав. Сначала с камерой не расставался, теперь с одеялом зажимаешься, — сострил Берёза. — Ты определись уже как-то.

Ростислав отложил предмет своей страсти в сторону и с улыбкой ответил:

— Не переживай, я же однолюб! И где моя любимая камера?

Народ оценил шутки и волна смеха прокатилась по хижине. Ростислав же, отыскав камеру и водрузив ее на шею, отправился на поиски своей истинной страсти.

Тем временем Вася, заметив сиротливо лежащие в углу их самодельные средства защиты, которые так и не выполнили свою функцию, показал на них Артуру. Тот подмигнул и они нацепили их снова. Пусть это и было дежавю, но произведенный эффект оказался таким же сильным.

«Дом» задрожал от хохота его жителей.

Все веселились, кроме Великопольского — он продолжал спать. Это вызвало общую тревогу, особенно волновалась Элла.

— Может, он болен? — спросила Валя.

Элла дотронулась до лба Павела губами:

— Температуры вроде нет.

К ним подошла Майя и, осмотрев его, предположила:

— Думаю, он просто спит.

Разбуженный шумом, Павел, сладко потянувшись, открыл глаза:

— Опа! Кажись, я самое интересное проспал!

В этот момент в лагере появился встревоженный Ростислав и, увидев Павла, спросил:

— Ты не знаешь где Дарья?

— Ростик, ты у нас прямо Ричард Гир! Что, опять невеста сбежала?

— Сейчас не время для демонстрации остроумия. Ты знаешь что-нибудь?

— Откуда мне знать? Я же проснулся последним. Спроси вон у муженька, где его чокнутая женушка!

— Павел, я тебя предупреждал! — Ростислав схватил Великопольского.

Заметив небольшую потасовочку, к ним подскочил Фима и присоединился к допросу:

— Где Дарья?

Павел с силой откинул руки Никитина, смерил презрительным взглядом Фиму и кивнул в сторону головой: