Царица подошла к брату, взяла его большую руку в свои и сняла у него с пальца кольцо; на крупном черном камне был выгравирован дракон, кусающий себя за хвост. Улыбаясь, она надела его себе на указательный палец левой руки.

— Будь готов. Кор. Когда этот дракон вернется к тебе, наступит время искать следующего.

— Тебе будет несложно сыграть больного, идущего на поправку, ведь правда? — На третье утро после избиения Серегила хаманцами Алек помогал ему одеваться. На незабинтованных участках тело друга являло собой ужасающую смесь фиолетово-зеленых оттенков; Серегил все еще не мог есть ничего, кроме бульона и отваров, которые приносил Ниал.

— Трудно будет убедить их, что я иду на поправку. — Серегил приглушенно застонал, когда пришлось всовывать руку в рукав кафтана. — Или себя.

Серегил по-прежнему отказывался рассказать, что произошло с ним на самом деле. Тот факт, что избиение, похоже, значительно улучшило состояние духа возлюбленного, тревожил Алека не меньше, чем его упорное молчание.

«Пока я буду вытягивать из него старые секреты, он успеет обзавестись новыми», — подумал юноша.

— Сегодня я пойду с тобой, — заявил Алек. — Там стало почти что интересно. Кирнари Силмаи открыто перешли на сторону Клиа, и он утверждает, что рабазийцы тоже готовы стать нашими союзниками. Ты вчера пропустил совместный ужин с ними. Нас приняли очень радушно, а Вирессу, похоже, не пригласили. Как думаешь, Ниал приложил к этому руку?

— Он утверждает, что его мнением особенно не интересуются. Возможно, рабазийцам просто надоело получать приказы от Вирессы. — Серегил проковылял к небольшому зеркалу над умывальником. По всей видимости, то, что он в нем увидел, его удовлетворило; он попробовал вытянуть руки, но снова застонал от боли.

— О да, мне намного лучше! — пробурчал он своему бледному отражению. — Алек, помоги мне, пожалуйста, спуститься с лестницы. Надеюсь, дальше я справлюсь сам.

Остальные уже собрались на завтрак в центральном зале. Клиа просматривала свежие письма.

— Чувствуешь себя лучше? — спросила принцесса, поднимая глаза.

— Намного, — соврал Серегил. Он опустился на стул рядом с Теро и налил себе чаю, который не собирался пить. Волшебник, нахмурившись, читал письмо.

— От Магианы? — поинтересовался Серегил.

— Да. — Теро передал свиток Серегилу, и тот углубился в чтение, держа свиток так, чтобы и Алеку было видно.

«Вчера к нам прибыл третий курьер от Клиа. Фория ничего не сказала, но ее отношение к посольству сестры очевидно, — прочел Алек вслух. — Нельзя ли добиться от лиасидра хоть небольших уступок? Иначе, боюсь, Фория может отозвать вас».

— Да, это нам известно, — откликнулся Торсин. — Она просит о небольших уступках. Интересно, а чем же мы занимаемся вот уже несколько недель?

Серегил заметил быстрый взгляд, который Алек бросил на посла, и догадался, что тот думает о ночном визите Торсина в тупу Катме.

— В послании моей благородной сестры тоже есть подобные намеки, — проворчала Клиа, откладывая в сторону письмо. — Хотела бы я, чтобы она оказалась на моем месте и сама увидела, с чем мне приходится бороться. Это все равно что спорить с деревьями! — Клиа повернулась к Серегилу, на лице у нее было написано разочарование. — Скажи мне, мой советник, как заставить твоих соплеменников поспешить? Времени у нас остается совсем мало.

Серегил вздохнул.

— Позволь нам с Алеком заняться нашим ремеслом, госпожа. Клиа покачала головой.

— Еще нет. Риск слишком велик. Должен быть другой путь. Серегил уставился в свою чашку, проклиная туман в голове, мешающий представить этот другой путь.

Путь к зданию, где заседала лиасидра, оказался делом нелегким. Не обращая внимания на возражения Серегила, Алек помог другу сесть на коня и спешиться; он утверждал, что Серегил выглядит так, как будто сейчас упадет в обморок.

Когда наконец Серегил уселся на свое место за спиной Клиа, он был бледен, обливался потом, но, отдышавшись, понял, что чувствует себя достаточно сносно, чтобы снова участвовать в игре.

Алек обвел взглядом лица в ложах. Когда он дошел до хаманцев, в животе у него похолодело. Эмиэль-и-Моранти откровенно усмехался, глядя на Серегила. Поймав взгляд Алека, хаманец с сардоническим видом чуть поклонился ему.

— Это был он, да? — сквозь зубы процедил юноша.

Серегил посмотрел на него с таким видом, как будто не понимал, о чем речь, затем знаком велел ему молчать.

Алек снова посмотрел на Эмиэля.

«Только попадись мне и парочке моих друзей в темном переулке. Нет, одному мне, этого будет достаточно», — подумал он с надеждой, что мысль легко можно прочесть по его лицу, — хоть это и могло обойтись дорого.

Серегил заметил вызывающую усмешку хаманца, но невозмутимо проигнорировал ее. Он предпочитал делать вид, что в ту ночь в темноте ему не удалось узнать никого из нападавших. «Ну и кого ты пытаешься обмануть?» — сказал он себе. Он привычно отогнал неприятную мысль. Сейчас у него есть дела поважнее.