Надо было как-то нарушить затянувшуюся паузу: мне уже становилось стыдно стоять перед детишками и робеть. Но дело было в том, что впервые увидев жителей этого дома, я совершенно растерялась. Магду я к ним не причисляю, она ассоциируется у меня не с домом, а с магазином. Я заходила к ней только со стороны шоссе и никогда не встречала во дворе.

Дети опередили меня. Кокетливо наклонив головку вбок, девочка вдруг сказала:

– Привет! Поиграй с нами!

С этими словами оба ребенка тут же скрылись за дверью подъезда, а я не придумала ничего иного, как последовать за ними. Удивляясь сама себе, я включилась в игру. Но мне просто необходимо было удержать эту хрупкую связь с новыми знакомыми – первыми людьми, которых я увидела в вечно пустующем дворе.

Мы бегали по лестницам и играли в догонялки, и по подъезду разносился тоненький детский смех. В какой-то момент, когда я почти догнала их, – а они убегали, держась за руки, – девочка толкнула дверь слева на третьем этаже, и дети скрылись за ней. Я нерешительно остановилась возле квартиры. Пока я думала, удобно ли войти туда, или стоит подождать их тут, детский смех раздался уже за моей спиной. Вздрогнув, я обернулась: дети уже опрометью неслись вниз по лестнице.

– Постойте! Как же вы выбрались? – Я побежала за ними. Ребята наконец остановились, все так же не выпуская руки друг друга.

– А мы вышли через противоположную дверь, – немного шепелявя, ответил мальчик.

– Там все квартиры смежные, – спокойно пояснила девочка в ответ на мои вытаращенные глаза. – Мы можем пройти везде.

– А как же люди, которые там живут? – продолжала удивляться я. – Они вам разрешают?

– Нам-то… – Мальчик хотел что-то ответить, но девочка быстро выступила вперед:

– Вообще-то нам пора домой, уже поздно. Пошли, – она потянула мальчика за руку, и дети стали подниматься наверх. – До свидания.

– До свидания, – машинально ответила я и пошла вниз, периодически оглядываясь и сама не зная, что ожидала там увидеть.

Магде про новое знакомство я рассказывать пока не стала. Не знаю, в чем тут дело, но что-то меня остановило. Может быть, ответ Магды на мой вопрос о смежных квартирах.

– С чего ты взяла? – удивилась она. – Ты разве где-то такое встречала? Дом не настолько уж старый, это же не бывший особняк, его никогда не перестраивали. Здесь стандартные отдельные квартиры.

– Да просто пришло в голову! – неискренне отмахнулась я. Магда, прищурившись, посверлила меня черными глазищами и ничего не сказала, но мне кажется, не поверила.

Обещанные стеклышки она еще не нашла, но сказала, что обязательно найдет и отдаст мне. Что они значат, объяснять не стала.

Вторник, 25 Марта

Днем

Новость следующая: выходные я провела у Магды. С ночевкой! Я отправилась к ней в субботу, мы заранее договорились о встрече. Но в разговорах время так быстро приблизилось к вечеру, что Магда не захотела меня отпускать и предложила остаться у нее. Сама она спит на большом мягком матрасе, который лежит в углу, застеленный вязаным покрывалом и закиданный маленькими подушками в клетчатых шерстяных чехольчиках. Для меня она достала из подсобки раскладушку и выволокла с антресоли пуховую перину.

Спалось мне отменно, и сны снились все сплошь сказочные, с полетами и странными небесными явлениями. Ко мне иногда во сне приходят необычные видения, пронизанные волшебством. Такие грезы – большая редкость, и я помню почти каждый. Я называю их «снами про колесницу», так как в самый первый раз я видела, как по ночному небу катилась золотая светящаяся колесница, а пространство вокруг наполняла тихая божественная музыка. Звучал хор, прекрасное многоголосье: звенящее, протяжное и немного печальное. Когда я слышала эту музыку во сне, все сомнения в существовании высших сил отметались разом. В моих грезах я знала, что по небу едет Бог.

Потом как-то приснилась огромная луна, которая медленно приближалась по небу к моему окну. Когда она оказалась рядом, то я увидела, что она плоская, толщиной в ладонь. На серебряном, слегка светящемся диске луны была изображена пентаграмма и множество непонятных знаков. Во сне я чувствовала, что все эти символы заключают в себе добро. Тогда тоже звенела музыка. Она доносилась словно издалека, и при этом была всеобъемлющей, как будто источник этих нежных мелодичных звуков – я сама. Каждый раз, когда я просыпалась после такой ночи, меня весь последующий день не покидало печально-мечтательное настроение, и я чувствовала себя отрешенной от окружающего мира, но счастливой.

Сон, который я видела, заснув у Магды дома, тоже близок к видениям про колесницу. Я постараюсь потом записать его сюда, хотя помню только в общих чертах. Так бывает всегда после этих грез. О чем именно сон, вспомнить невозможно, но перед глазами потом долго стоят яркие золотые всполохи, а уши словно продолжают слышать отголоски небесной музыки. Я поделилась переживаниями с Магдой, и она грустно сказала, что у нее таких никогда не было и она мне немного завидует. Больше мы к этому разговору не возвращались, как-то быстро его свернув.