Практический план. Развертывание принципа системности происходит на фоне непрерывного втягивания психологии в решение задач различных сфер общественной жизни (управления коллективами, бизнеса, сферы обслуживания, обучения и воспитания, охраны здоровья, политики и многих других). Психология все больше превращается в область профессиональной практической деятельности, которая формирует собственные нормы и принципы работы, понятийный аппарат, методы и задачи. Складывается основание научно-практического направления системного подхода, связанного, с одной стороны, с идентификацией психологических проблем в разных сферах деятельности человека, а, с другой – с использованием психологических знаний в реальных жизненных ситуациях.

Как известно, попытки прямого внедрения концепций человеческой психики и поведения в различные сферы практики наталкиваются на непреодолимые трудности. Встает задача разработки понятийного аппарата и соответствующей методологии, которые позволили бы конкретизировать научное знание применительно к реальной жизни и деятельности людей. Ее решение невозможно вне системного анализа самой практической сферы – «реального объекта», способов его соотнесения с теоретической моделью и связи психологии с другими научными дисциплинами.

Многообразие прикладных областей психологии, а также форм и видов психологической практики по-своему стимулируют процесс дифференциации научного знания, включая его расщепление на «объективную» (естественно-научную) и «субъективную» (социокультурную) составляющие. Тем не менее именно в практической сфере человек непосредственно выступает перед психологом как органическое целое, в единстве разнопорядковых свойств, и требует к себе целостного же отношения. Более того, практический психолог вынужден использовать для решения своих задач концепции и методы различных школ и научных направлений. Здесь обнаруживается вся парадоксальность современной познавательной ситуации: психологические практики и практические технологии, построенные на основе конкурирующих теорий и призванные, казалось бы, подтвердить их научную состоятельность, спокойно уживаются друг с другом.

Системный взгляд на человека, его психику и поведение является необходимой предпосылкой использования методов психологии в практических целях. Так, эффективность диагностики психических свойств человека определяется знанием не только соответствующего эмпирического закона, но и способов его реализации в жизни конкретной личности. Это требует обращения к другим свойствам человека и выяснения места данного закона среди других закономерностей психики. Неоднозначным оказывается и построение психологического прогноза. Он должен учитывать как совокупность внешних обстоятельств, так и момент самодетерминации, т. е. меру и способы активности человека, обеспечивающие возможные варианты поведения. Наконец, в силу множественности детерминант психических явлений задача организации воздействия на человека может решаться различными путями. Важно предвидеть, что произойдет с поведением в целом при изменении одной или нескольких выбранных детерминант, как они зависят от других условий поведения, а также, каков побочный эффект предполагаемого воздействия.

Таким образом, обращение к принципу системности в психологии отражает ее актуальное состояние и генеральную тенденцию развития. Воплощение данного принципа в «материал» психологической науки является самостоятельной проблемой, вернее деревом проблем, решение которых требует специальных усилий.

Отметим, что, как и любая методология, системный подход не предназначен для решения собственных проблем психологии. Его функция заключается лишь в том, чтобы обеспечить работу по построению предметного содержания науки средствами данной методологии. В зависимости от того, насколько это содержание окажется адекватным исследуемой реальности и применяемым средствам, можно будет судить об эффективности подхода в целом.

Разработка принципа системности и отвечающего ему системного подхода в психологии является наиболее крупным вкладом Б. Ф. Ломова в развитие методологии и теории психологической науки.

Хотя основные положения системного подхода были сформулированы Борисом Федоровичем в 1975 году (Ломов, 1975), они прослеживаются и на ранних этапах его творчества: в исследованиях осязания и зрения (Ананьев, Веккер, Ломов, Ярмоленко, 1959; Андреева, Вергилес, Ломов, 1975), пространственных представлений (Ломов, 1959) и деятельности операторов (Ломов, 1966). Системность не была для Ломова чем-то внешним, заимствованным, тем более модой: она составляла суть его мировоззрения и наиболее яркую черту мышления. Стремление к целостному видению Человека, учету разнообразных форм его отношений с миром непосредственно отвечало традициям школы В. М. Бехтерева – Б. Г. Ананьева, к которой Ломов принадлежал.

Непосредственное обращение к системности как к методологическому принципу диктовалось особенностями познавательной ситуации, сложившейся в науке на рубеже 60–70-х гг. Вопреки ожиданиям экстенсивное развитие психологии, сопровождавшееся возникновением новых отраслей, существенным расширением понятийного и методического аппаратов психологии, не только не приводило к качественному скачку психологического знания, но и снижало степень его организованности: предмет психологии дробился на все более мелкие части, порождая порой, непреодолимые трудности при сопоставлении результатов, полученных разными методами и в разных понятийных контекстах, создавало почву для «окукливания» отдельных направлений и возникновения различных форм редукции (физиологической, логической, информационной, социологической и др.) либо эклектики. Остро встал вопрос о когерентности (связности) психологической науки и возможности реконструкции разнородного знания в целостную картину психических явлений. Радикальная точка зрения, принадлежащая американскому методологу науки З. Коху, хорошо известна: психология, опирающаяся и на естественнонаучное, и на гуманитарное знание, в принципе не может быть когерентной (Koch, 1992).

Потребность в синтезе поддерживалась междисциплинарными исследованиями и активным включением психологии в решение практических задач (образования, здравоохранения, обороны, промышленности и др.). В комплексе наук о человеке она приобретала роль интегратора данных естественных, гуманитарных и технических дисциплин, а, следовательно, не могла оставаться безразличной к способам их сопряжения. В практической же сфере исследования подчинялись не столько теориям, сколько логике конкретного объекта, постоянно «взламывающей» обособленность отдельных областей и форм знания.