И наткнувшись на тоскливо-горький взгляд Сократа, мигом умолкла, рухнула на кровать и тихо спросила:

– Она правда умерла?

Сократ кивнул, глядя в сторону.

– Мне очень жаль, – искренне посочувствовала я. – Она была хорошей.

– Да, – подтвердил кот. – Была. А теперь её нет. И место Милены займешь ты.

И Сократ, кивнув каким-то своим мыслям, деловито направился к двери.

– Что значит я? – отмерла я через пару секунд, когда блохастый, взмахнув кончиком рыже-полосатого хвоста, выскользнул за дверь. Я ринулась следом. – Эй, ты куда? Я ни на что такое не подписывалась! И вообще, я домой хочу! Слышишь?

Я спрыгнула с крыльца, решив не утруждать себя спуском по ступенькам, пересекла полянку и направилась к ближайшим кустам, в которых, как мне показалось, мелькнуло нечто рыжее.

Решительно раздвинув молодые, а потому прекрасно гнущиеся ветки с маленькими выпуклыми зелеными листочками, я увидела прелестную картину. А именно, Сократа, сосредоточенно роющего лапками ямку в земле.

– Эй, ты чего делать собрался? – пробормотала я, наблюдая за действиями кота.

– А ты, блин, как думаешь? – огрызнулся Сократ, прекратил рыть и начал пристраиваться к ямке задней частью туловища. Но тут же дернул усами, отошел и с еще большим недовольством принялся снова рыть. – Сокровища ищу!

– Зачем? – бестолково переступила я с ноги на ногу. – Что с золотыми дублонами в лесу делать?

– Мира, – остановился кот и посмотрел на меня так, как смотрела на меня учительница алгебры, когда вызывала к доске для решения логарифмических уравнений.

– Ась? – отозвалась я.

– Вот ты вроде умная, но иногда такая дура, – выдал кот и принялся рыть дальше.

– Слушай, ты, землекоп усатый, – я вперила руки в боки, приняв максимально грозный вид. И ничего, что стояла на полусогнутых, забравшись вглубь каких-то малопонятных зарослей. – Будешь хамить – будем прощаться!

– Не-а, – Сократ опять примерился к ямке и опять ему что-то не понравилось. Он сделал два шага в сторону и продолжил рыть, разбрасывая в стороны кусочки земли. – Мы теперь связаны на веки. Ты – хозяйка заставы, смотритель пограничного пункта, а я – твой помощник, дух-хранитель.

– Но я не хочу! – возмутилась я. – Не хочу быть ни хозяйкой, ни второй Миленой, ни… вообще ни кем! Я домой хочу.

– Поздно, – вздохнул кот, остановился, сел и серьезно посмотрел на меня. – Кольцо, которое ты носишь на руке, не просто украшение. Оно связывает тебя с этим миром, с этим местом, со мной. Теперь всё это – часть тебя, а ты – часть нас.

Я опустила взгляд, посмотрела на кольцо и решительно схватилась за него пальцами другой руки, попытавшись снять. Но…ничего не получилось. Кусок металла словно прилип к коже и сколько бы я ни дергала, оно не снималось. Лишь разболелся палец, так, словно пытаясь снять кольцо, я одновременно пыталась снять с себя кожу.

– Зачем ты заставил меня его надеть? – тихо спросила я у наблюдавшего за моими тщетными попытками Сократа.

– У меня не было другого выбора. Магия заставы очень сильная, Мира, и когда Милена… когда Милену забрали, магия, как бы, потеряла ориентир. Помнишь змею, которая едва тебя не укусила? Это была застава. Она ощутила в тебе чужака, ощутила угрозу и решила напасть прежде, чем ты нанесешь какой-нибудь вред этому месту.

– Я и не собиралась, – шмыгнула я носом, выбралась из кустов и уселась попой прямо на землю.

– Это знаешь ты и это знаю я, – мягкая пушистая лапка коснулась моей руки. – Но местная магия, хоть и живая, но не настолько разумная, чтобы отличить предполагаемое от реального. Она бы напала, Мира, и ничто бы тебя не спасло. Ты бы умерла этой ночью. А, возможно, и мы оба. Ведь некому было бы меня лечить. Когда я бросил тебе кольцо, приказав надеть, я не особо размышлял о последствиях, не было времени. Но я знал, что вариантов развития событий всего два. Либо ты наденешь кольцо, и застава примет тебя.

– Либо? – прогундосила я, ощущая, как горло сдавил ком, состоящий из обиды и разочарования.

– Либо, – кот поморщился и от этого я не смогла сдержать смешок, хотя желания веселиться не было совсем. Но я впервые видела кота с такой темпераментной мордашкой. Обычно у животных не особенно широкий эмоциональный диапазон, зато у Сократа он шире, чем у некоторых людей. – Либо ты наденешь кольцо и умрешь.

Я икнула, не ожидая услышать подобное признание.

– Что?

– Понимаешь, – поторопился объяснить Сократ, – это кольцо было создано специально для проведения инициации новых колдуний. Претендентка на должность хозяйки заставы надевала кольцо, и застава сама решала, подходит ли ей конкретная девушка или нет. Если кольцо соскальзывало с пальчика, значит, нет, а если оставалось на месте, значит, магия свой выбор сделала. Но, как и все магические артефакты, кольцо не подходит для людей. Понимаешь? Магические предметы слишком сильны и люди просто не способны выдержать их мощь.

Я моргнула.

– Но меня магия не убила.

– Да, вот именно! – радостно воскликнул Сократ, хотя я откровенно не разделяла его энтузиазма. – Магия тебя приняла и, более того, выбрала в качестве своей новой хозяйки, что поразительно!

– То есть, давая мне кольцо, ты знал, что шансов не много, – нехорошим тоном начала я.

На Сократ лишь отмахнулся.

– Их и так было минимум, когда перед тобой зависла Амфисбена.

– Кто? – округлила я глаза.

– Охранница заставы, змея. Поговаривают, что когда-то Амфисбена была волшебницей, которую за какой-то страшный проступок покарали боги и, превратив в змею, отправили сторожить пропускной пункт. Если бы не кольцо, Амфисбена вцепилась бы тебе в горло. Для неё не существует понятия плохой или хороший, для неё существует лишь определения свой или чужой. Свои для неё – это дух-хранитель и хозяйка заставы, то есть, я и Милена, чужие – все остальные.