— Ну да, ну да, — протянула я, делая попытку улыбнуться.

Получилось не очень. Это, как в зеркале, отразилось на лице мальчишки.

Спорить я не собиралась, но и не думать о том, что негатив не самым лучшим образом влияет на мою самооценку, не могла. Влияет, еще как. Именно поэтому я столько лет предпочитала одиночество.

Айштар помолчал немного, потом изобразил невинную улыбку и неожиданно спросил:

— Знаешь, что делает маленьких детей милыми и привлекательными?

— Их слабость и беззащитность? — предположила я, не совсем понимая, куда клонит мальчишка.

— Нет, — эмин прищурился, — открытое выражение эмоций. Дети ведут себя естественно. Не надевают маски. Не стесняются плакать, когда им больно, хохочут, когда весело, надуваются, пыхтят и сопротивляются всеми доступными способами, когда с чем-то не согласны. Их не заботит мнение окружающих на этот счет, они ведут себя непринужденно. Это притягивает. Согласна?

— Возможно, — я кивнула, приготовившись услышать главную мысль.

В том, что она последует, я не сомневалась. Глаза мальчишки изменились, стали как будто матовыми. А это верный признак того, что эмин сейчас скажет что-то очень важное. И он, кстати, знает, что я знаю. Про особенность глаз, я имею в виду.

— Эмоции — это энергия жизни, — Айштар не стал томить, — и, если позволить этой энергии свободно течь через живой организм, она усиливается. Происходит непроизвольное излучение флюидов, организм становится притягательным для остальных. Не замечала, как к тебе тянутся люди и нелюди? А все потому, что они чувствуют сильную энергию и хотят к ней прикоснуться. Хотят стать ее частью. Сила твоих эмоций в искренности, поэтому с тобой хорошо, как с маленьким ребенком. Рядом с тобой не нужно притворяться, можно расслабиться и быть самим собой. Быть по-настоящему живым.

Пришелец замолчал, задумчиво разглядывая комнату. В такие моменты он совсем не похож на ребенка. Выражение лица тоже становится другим. Взрослым и серьезным.

— Не бойся выделиться из толпы, Виталина. Гораздо хуже слиться с толпой и потерять свою уникальность. Не бойся чувствовать. Не мешай проявляться своему предназначению.

— Повзрослеть мне не суждено? — задала я риторический вопрос, констатируя очевидный факт.

— Никак, — Айштар хихикнул и снова стал похож на семилетнего мальчугана. — Ты не сможешь скрыть или подавить свои эмоции: они сверхмощные от рождения. Ты — одаренная, смирись с этим. Выход у тебя только один: научиться управлять тем, что имеешь. Ну и использовать Дар строго по назначению. Вот и все. Остальное произойдет само собой. Так что учись контактировать со своими эмоциями, человечка. Не бойся их понимать, осознавать и проживать. Твоя сила — в твоей слабости. Сила и слабость — две стороны одной медали, так папа говорит. А он никогда не ошибается.

Я только глубоко вздохнула. Ну что тут скажешь? Не верить Повелителю Сумеречного мира — глупость космического масштаба.

— Кстати, твой резерв растет о-го-го, — сказал Айштар, сосредоточенно глядя в район моего солнечного сплетения. — Еще нестабилен, но уже впечатляет. Не думал, что ты сможешь вытащить айсика из пустоши Хаоса.

— Ты про белого медвежонка? — я невольно улыбнулась, вспомнив маленькую пушистую прелесть с ярко-фиолетовыми глазами-бусинками и большими ушами, как у летучей мыши. — Сама не знаю, как это получилось. Я почувствовала его боль, подбежала, чтобы помочь, но не знала как. Потом ощутила агонию. Я сразу поняла, что это именно агония, и мгновенно осознала, что малыш вот-вот покинет мир живых. Внутри меня что-то всколыхнулось, потом стала выплескиваться энергия. Я плохо понимала, что происходит, а когда очнулась, то малышу уже ничего не угрожало. Это я тоже сразу почувствовала.

— В него попала черная молния — сильнейший сгусток темной энергии, поглощающий энергию жизни. На марсиан черная молния практически не действует. Так, небольшой ожог да парочку деньков мигренью помучаются, это в худшем случае. А вот остальным существам от черной молнии спасения нет: она за считанные минуты отправляет жертву в вечность. Но твоя энергия смогла не только нейтрализовать действие черной молнии, но и восполнить запас жизненных сил айсика. Твои возможности гораздо больше, чем я думал.

— Но я все равно не смогу пробудить эмоции у неживорожденных, ведь так? — упавшим голосом спросила я.

— Так, — мальчишка пододвинулся и прислонил голову к моему плечу. — Это больно, я знаю. Больно осознавать, что ты можешь спасти два мира и при этом не в состоянии помочь дорогому тебе человеку. Но ты справишься, Виталина. Понимаешь, реальность такова, что каждое существо как частица Вселенной в силах справиться с любой возникающей на его пути трудностью. Иначе они бы не возникали, таков закон. Трудности — это уроки, ты же знаешь. Они делают нас сильнее.

— Я постараюсь, — после длинного выдоха едва слышно прошептала я. — Постараюсь справиться.

— Как тебе марсианские сущности? — эмин приподнял голову и хитро подмигнул, резко меняя тему разговора. — Теперь ты в полной мере осознала, насколько дефективны сущности жителей твоего мира?

— О да, дефективны — это мягко сказано, — перед моим мысленным взором возник образ огненного дракона Дархара. — Землянам такие сущности и не снились.

— Слабые сущности — это результат выбора твоих предков, — упавшим голосом сказал Айштар, опустив голову.