Наши девки над ним вечно глумились, да я и сам его порой подстебывал, но чисто по-дружески. А девкам я рты быстро заткнул.

Этот Лорс мог написать любую прогу, мог влёт решить любую задачу, причем самым нестандартным подходом. Даже преподы ломали головы, что за IDE он использовал. И с такими мозгами по жизни он был полный лох, из тех, кто дорогу не сможет перейти, если там нет светофора и пешеходного перехода.

Ну, конечно, я взял его под свою опеку. И к концу пятого курса он даже мало-мальски стал на человека похож, а не на Йети. С ним мы и замутили свое дело. Я придумывал, он воплощал. Ну и с заказчиками договаривался тоже, конечно, я.

Отец сначала фыркал, типа, сколько можно фигней маяться. Возвращайся, помогай управлять заводом, вникай в специфику. Я все эти его призывы принимал в штыки.

«Да нужен мне твой завод? Я хочу делать то, что хочу», — говорил ему я.

Хотя на самом деле, не в заводе было дело. Просто не хотел я, чтоб он дергал меня за ниточки, чтобы указывал, что там надо делать, куда ходить, с кем и как разговаривать. Я хотел всё сам.

Потом отец отстал. Звонил реже и реже и вообще не заикался больше о том, чтобы я вернулся.

Мы с Лорсом за год обросли клиентами. Всякое, конечно, случалось. Заказов поначалу было мало. Встречались ещё умники, которые пытались нас кинуть, но с такими у меня разговор короткий, но убедительный. В итоге, дела пошли в гору. Мы даже решили немного расшириться: снять приличный офис, взять ещё кого-нибудь в подмогу.

Взять даже успели — одну девчонку с нашего же курса, Юльку. Мы с ней одно время мутили.

Ну как мутили? Общались нормально, ну, иногда, изредка трахались. А до этого она по пятам за мной целый год или даже два ходила. Не висла, ни с какими намеками не лезла, как некоторые, но вечно крутилась рядом, но я на неё — ноль внимания.

Потом, помню, от гриппа чуть кони не двинул. Так она разузнала, где живу, примчалась, лечила, еду возила, убиралась. Даже на ночь оставалась, в кресле спала.

Я, как только немного оклемался, послал ее. В смысле, наехал, мол, какого хрена она за мной таскается. Прогонять стал. Но Юлька вдруг разревелась. Ну и всё. Остальное как-то само собой получилось.

Вообще-то Юлька нормальная оказалась. Ничего плохого, кроме хорошего, я от нее не видел. И не тупая она. Правда, меня не вставляла, чисто физически. Но тут уже не в ней дело было.

Но когда этим летом позвал её, дурочку, в нашу шарагу, она же всё бросила и примчалась, хотя, как выяснилось, уже успела куда-то нормально пристроиться.

Ну и вскоре, где-то в начале августа, отец позвонил и признался, что перенес операцию на позвоночнике и уже три месяца как не ходит. Жаловался, что дела на заводе еще идут как-то по накатанной, но все последние тендеры они продули, что-то там тоже плохо. Завод и тендеры меня не волновали совершенно, а вот за отца я испугался.

Когда я сказал Лорсу, что уезжаю, он заплакал. Реально! Ну не навзрыд, но сидел хлюпал носом. Я аж растерялся. Что за чушь? Когда я, например, плакал? Да никогда. Ну вот только после похорон матери. И всё. Даже когда сильно плохо было. Даже когда жить не хотелось. А это… дичь какая-то.

Попросил Юльку, чтобы она присматривала за Лорсом. За пару дней мало-мальски ввел её в курс дел, оставил ключи от дома, подогрел деньгами, обещал созваниваться, помогать если что и вернуться как только, так сразу.

Поначалу она дергала меня по сто раз в день, в том числе среди ночи, забив на разницу во времени. Но постепенно, видать, въехала, и в последнее время звонила чисто поболтать. Спрашивала, когда приеду. Каждый раз я отвечал: скоро. Но уже пошел третий месяц как я застрял в Иркутске…

Отца я застал в его спальне.

— Что, ни дня без выступлений? Скоро и эта сбежит от тебя.

— Пусть! Три раза мне тыкала, в вену попасть не может. Я ей что, игольница? Дура! Скажи лучше, ты посмотрел документы по тому заводу? Ездил туда?

— Угу, да шняга какая-то.

На этот полудохлый завод цветных металлов прибалтывал отца его зам. Мол, можно купить очень выгодно, потому что хозяин там весь в долгах, вот и продает по дешевке. А потом объединить с отцовским заводом металлоконструкций и будет полный производственный цикл.

Отец попросил меня просмотреть документы, ну и цифры изучить, насколько там все плачевно. А там реально — плачевно всё.

Да и не хотел я ещё эту мороку на себя взваливать. Иначе отсюда вообще не выберусь. И так отец полностью все дела по своему заводу на меня повесил. Хотя там я, если честно, уже более-менее втянулся, разобрался что к чему. Он почти и не вмешивался, только интересовался, как и что. Но всё равно мне было скучно, и увязать во всё это ещё глубже я не хотел.

— Ну раз говоришь, что шняга, закрываем вопрос, — согласился отец.