Вечером удалось проникнуть в кабинет к Тому: я сразу за ним просочилась за дверь.

— Опять тут закроешься? — шепнула. Он ощутимо взрогнул:

— Эмили? Что ты тут делаешь? — сказал он, убирая книжку в стол.

— Хочу поговорить… Что происходит, Том? У вас четверых какая-то бурная деятельность. Вы что, готовите вещи для ребенка или очередной сюрприз?

Серые глаза тома расширились, но губы улыбнулись:

— Ты нас подловила. Мы готовим проект комнаты для ребенка, нам нужно будет достроить дом, насколько я понял ты не хочешь переезжать. Не волнуйся.

— А почему ты книгу в стол убрал? — подозрительно спросила я.

— Чтобы тебя на него посадить, — он легко меня поднял, — и поцеловать.

— Почему ты беспокоишься? Ты нам не доверяешь? — мурлыкал Том в ушко. — Расслабься, тебе просто из-за гормонов в крови все кажется подозрительным. Хочешь, посмотрим сегодня фильм? Я соберу всех или ты хочешь его посмотреть только со мной? Ты же знаешь, я всегда за.

— Ладно, уговорил, пошли ко мне.

Завтра я решила проверить версию Тома, на что Ниан показал мне выбранное дерево для кровати, а Алекс — модели крепежей. Лейн — закладки в зераксе со множеством детских вещей.

Шестым чувством я угадывала, что это не вся правда, но не видела никаких зацепок. Мне стали после этого уделять еще больше внимания. Особенно с тех пор, как мы узнали, что детей будет трое. Врачи сказали, что лучше провести извлечение когда подойдет срок, чтобы не рисковать маленькими жизнями.

На последнем месяце меня не спускали с рук: живот был очень большим, ноги сильно отекали. Кассиан снова заглянул. Его не было уже месяц, так что место в спальне ему уступили «вне очереди».

— Касс!

— Привет, солнышко. Как себя чувствуешь? — он говорил спокойно, но глаза были грустными.

— Нормально, насколько возможно, — улыбнулась я. — А почему ты такой невеселый?

— У меня все отлично! Я просто устал, как всегда. Как я могу грустить, если скоро стану отцом.

— Ты не можешь быть в этом уверенным. Ты можешь быть всего лишь одним из отцов.

— Да, может ты и права! Но я все равно чувствую ответственность, родная. Иди ко мне, — он взобрался на кровать и прислонил мою голову к своему плечу.

— Тебе уже назначили дату?

— Да, через неделю. Я волнуюсь, а вдруг что-то пойдет не так?

— Все будет хорошо, верь мне!

— Ты не можешь этого знать, не можешь предсказывать будущее.

— Послушай, Эмилия, я постараюсь вернуться к твоим родам, но, если у меня не получится, ты не должна нервничать. Я смогу оставить весточку! — он улыбнулся и поцеловал меня. — А сейчас ты должна поспать, и мне тоже надо.

Он выключил магвизуализатор, уложил меня на гору подушек, окно он занавешивать не стал.

— Прости, солнышко, я знаю ты любишь спать в темноте, но я хочу еще немного посмотреть на тебя, прежде чем усну. Я люблю тебя, Эмилия, и всегда буду любить.

— Не говори так, звучит, как будто ты расстаешься со мной. — я недоверчиво прищурила глаза. Он смотрел на меня, сжигая огнем зелени глаз. Мне вспомнился тот пляж, как он был со мной тогда.

— Не говори глупости! Как я могу с тобой расстаться? Мы ведь даже не прошли обряд, у нас еще малыши на подходе. Я люблю тебя.

Позитивный настрой, который он излучал, успокоил мою тревогу.

— Я тоже тебя люблю, Кассиан, — сказала я, проваливаясь в сон.

Кассиан

Пожалуй, никто не мог знать, чего мне стоило смотреть на нее спящую такую спокойную, счастливую, и понимать — это последний раз, когда я вижу ее. Накинул на нее сонные чары, и наконец смог зарыдать. Совсем как девчонка, но меня больше не волновало ничего. Как бы мне хотелось прожить с ней всю жизнь, увидеть, как вырастут мои дети, но я не имею права менять свою жизнь, на целый мир. Магия бунтует, она уже готова к уничтожению живого. Еще до рассвета мне нужно оказаться на одном маленьком острове, скрытом в океане, надеть все пять колец сразу и отдать себя на волю магии. Я не боялся разрывающей на части боли или кануть в небытие, как скорее всего и будет, я боялся за нее, боялся, что она никогда меня не простит, вычеркнет меня из памяти, как ненужный элемент.

— Прости меня, Эмилия, прости… — вновь в вновь шептал я, касаясь ее щеки.

Вскоре, когда слезы высохли, я снял с ее пальца кольцо и вышел из комнаты, боясь оглянуться назад. Прошел в соседнюю комнату, где спали Том и Алекс. Я разбудил их.

— Мне пора, не забудьте, что вы мне обещали. У вас все готово?

— Да, Касс. Я все выучил, а Алекс сделал инструменты, — охрипшим со сна голосом проговорил Том.

— Она не должна узнать, что я больше не вернусь. Кольцо скажешь я забрал для улучшения. Делайте что хотите, но Эмили должна надеяться, что я приду. После родов передашь ей этот ларец, — инструктировал я Алекса. — И я надеюсь, что вы останетесь с ней хотя бы на некоторое время.