Но тот не обращал на ее всхлипы никакого внимания. Так они дошли до трех черных машин, припаркованных у дома.

«Как я их не заметила?» – растерянно подумала Кесси, поздно поняв, что по своей же беспечности угодила в смертельную для себя ловушку. Вернее, она уже теперь боялась, что смерть была бы наоборот приятным избавлением.

– Куда девчонку, Макс? – спросил один из амбалов, подходя к ним.

– В багажник, – холодно сказал он, наконец отпустив ее только для того, чтобы толкнуть в руки спросившего. – Только предварительно заклей ей рот и свяжи руки. Я не хочу по твоей безалаберности лишиться своей игрушки, – произнес парень жестко.

Кесси слушала их разговор и не могла осознать, что этот разговор о каком-то неодушевленном предмете идет именно о ней. Девушка лишь чувствовала и понимала, что настолько подавлена, а скорее, раздавлена всем случившимся, что даже сил попытаться бежать или скрыться у нее нет, а есть ощущение полной обреченности. Что все бесполезно, как бы она не хотела избежать этого или что-то изменить. Тем временем ее грубо схватили, связали руки впереди, заклеили рот и толкнули, а она только и увидела закрывающуюся крышку багажника над собой.

«Прямо как гроб», – подумала она, а тело уже пыталось устроится удобнее, в то время как какие-либо мысли просто отсутствовали. Все ее существо не могло поверить в происходящее, в то, что родителей больше нет, а она сама находится в руках какого-то ненормального садиста или маньяка.

Вдруг именно мысль о родителях, об их смерти, оказалась тем самым якорем, за который в отчаянии зацепилось уплывающее сознание Кесси, и тогда слезы ручьем потекли из ее глаз в безудержном горе. Она сначала еще пыталась связанными руками вытирать их, но потом поняла, что это бесполезно и ненужно, да и какое имело сейчас значение, от чего перестала. Поэтому теперь просто лежала, а ее тело содрогалось в рыданиях, которые принесли хоть небольшое облегчение. Вскоре она забылась в тревожном и спасительном сне после истерики.

– Эй, Макс, да она уснула! – с гоготом произнес неожиданно голос над ней вместе с резко ослепляющим светом, – ну и девчонка! Да ей, наверно, просто нравится такое обращение! Отдашь ее мне, когда надоест?

– Хватит уже! – ответил ему все тот же молодой голос спокойно, – она вряд ли мне надоест, у меня на нее большие планы, так что не стоит надеяться.

– Жаль, – искренне протянул говоривший.

Кесси уже открыла глаза, которые до этого зажмурила от света после долгого пребывания в темноте. Перед ней расстилалось в вышине безмятежное голубое небо с маленькими смешными тучками, лениво проплывающими мимо. Все продолжало жить своей жизнью, не взирая на ее невзгоды. Девушка несчастно вздохнула, понимая, что теперь одна на белом свете.

Она никак не могла понять и увидеть, куда ее привезли, не знала, сколько прошло времени. Сознание ее еще было путано от всех событий.

– Где я? – хотелось спросить ей, но рот был заклеен, а потому у Кесси получилось лишь глухое мычание. А потом сразу с полным возвращением сознания она поняла, что хочет пить и есть, а еще в туалет. Организм все еще продолжал функционировать, как ни странно.

«Как мне им сказать об этом?» – в ужасе подумала девушка, понимая, что долго не выдержит, а сказать с заклеенным ртом ничего не может.

– Приведи ее ко мне в комнату, – бросил Макс на ходу и пошел в направлении здания, которое Кесси лишь мельком увидела, когда ее закидывали на плечо и понесли вниз головой на плече. Теперь она могла наблюдать только аккуратно подстриженный газон и дорожку, которые проплывали перед ее взором, пока шел ее «переносчик». Пол в доме оказался дорогим, а само здание, судя по тому, как долго ее несли, тоже немаленькое. Даже то, что она видела говорило о том, что это роскошный особняк. Но вот, наконец, ее внесли в комнату и сбросили на пол, как мешок, и только тогда она смогла осмотреться. Обстановка этой достаточно большой комнаты была современной и обставлена со вкусом. Все выдержано в темных тонах, а постель не заправлена. К удивлению девушки, даже постельное белье было черным, но явно дорогим.

– Ох, – выдохнула она в испуге, судорожно оглядываясь.

В это время в комнату из гардеробной вышел Макс, уже вместо черной рубашки и брюк одетый во что-то более простое, но тоже темное. Он смотрел на Кесси, медленно подходя, а затем встал над ней как исполин над жалким человечишкой.

– Даю тебе десять минут на ванну и туалет и возвращайся сюда же. Если ты не будешь сидеть на этом же месте в назначенное время – я приду за тобой сам и приволоку. И мне будет все равно, где именно я тебя застану. Но если это случится, то тебе придется плохо. Ты поняла? – спросил он как у дурочки. Говоря это, он развязал ей руки и отклеив резким движением скотч со рта.

– Да, – кивнула Кесси, уже мечтая быстрее попасть в туалет.

– Что сидим?! – рявкнул он тут же, видя, что девушка так и сидит. И тогда она, как могла быстро, вскочила и на негнущихся ногах, а в итоге практически на четвереньках поползла туда, куда он показал, говоря о ванной.

Когда она закончила основное, то у нее было ощущение, что у нее есть еще минуты две. А потому девушка быстро помыла лицо, прополоскала рот от вкуса желчи, все еще ощущаемого во рту от увиденного. Она уже была готова выходить, чтобы вернутся на указанное им место, отперев замок, как Макс раздраженный вошел в ванну.