Падая, хозяин попытался спасти ее и отбросил в сторону, где сидела Шушка. Удочка упала ей на голову и крючком вонзилась в ухо!

– Убивают! – завизжала собачка и понеслась по саду.

Но убежать далеко не смогла, так как ее остановила запутавшаяся в траве леска. Она визжала до тех пор, пока перепуганная хозяйка, доселе безмятежно спавшая в чудесном кресле, не избавила ее от крючка.

От всего случившегося Нюша впала в ступор. Она не двигалась. Совсем не двигалась. То есть окаменела! Да и куда бежать? С одной стороны хозяин в припадке бешенства собирал юрких карасей с клумбы. С другой охающая хозяйка пыталась успокоить почти умершую от смертельной раны подругу.

– Цирк отдыхает! – констатировала хрюшка, озираясь по сторонам.

– Ага, отдыхает! – прозвучал в ответ хриплый чужой голос. – Сюжет, достойный Оскара.

Нюша, и так окаменевшая, окаменела еще больше. Она посмотрела вверх – туда, откуда доносился чужой голос.

На нижней ветке старой яблони сидел облезлый серый кот с откушенным ухом и подранным хвостом. Он облизывался и лапами удерживал объеденного наполовину карася.

– Позвольте представиться, – он выгнул дугой худую спину, придерживая когтями трофей. – Нельсон! Для своих… Нельсон!

– Нюша! – представилась хрюшка. Не понимая, зачем это делает, добавила: – Для своих – Нюша!

– Очень приятно. Очень приятно.

Кот стал мурлыкать и тереться спиной о ветку яблони. Карась по-прежнему находился в его лапах.

– А мне… не знаю… – ляпнула Нюша, с интересом наблюдая за необычными, гибкими движениями нового знакомого. – Почему Нельсон? – поинтересовалась она.

– Как великий адмирал! – браво ответил кот. Он как будто ждал этого вопроса. Выпрямив спину, громко сглотнув рыбный хребет, добавил: – Я и плавать могу.

– Ну и что? Не похож… – Нюша оценивающе всматривалась в его морду.

– Чем это не похож? – возмутился кот.

– Глазами… – спокойно объяснила хрюшка. – У Вас, если меня не обманывает зрение, их два.

– Ну…

– Не ну… Факт. Ведь у Нельсона – один глаз. Если Вы об адмирале…

Нюша вся сияла от гордости за саму себя. Как же! Совсем недавно с хозяином вдвоем они смотрели кинофильм об этом знаменитом человеке. А Шушка, кстати, в то самое время прогуливалась с хозяйкой по какой-то выставке.

«Эх! Слышала бы она, как я ввернула!» – думала Нюшка, снисходительно взирая на местного кота.

– А у Шекспира? – нарушил ее размышления кот. – У него сколько глаз?

– Два… – нерешительно ответила Нюша. – Позвольте. Откуда Вы знаете о Нельсоне, Шекспире, Оскаре?

– Любезнейшая, я столуюсь в семье литератора Филонова, вашего соседа.

– Что делаете? – не расслышала хрюшка.

– Ем… кушаю…

– Поняла, поняла. И что, там всех кормят? – Нюшка оживилась и даже попыталась встать.

– Не думаю… Он мало пишет, много читает и не тех критикует… Оттого неприлично беден телесной пищей, но крайне богат духовной…

Правильно, даже красиво излагаемые мысли кота шли вразрез с его внешним образом. Это несоответствие удивляло Нюшу всё больше и больше.

– Да и рыбалку не любит… – кот вздохнул, и последний кусок карася исчез в его горле. Кусок явно был большим и с трудом был съеден. Кот громко икнул. – Пардон… – извинился он.

– Да… Сказать нечего… – хрюкнула Нюша. – Эстет!

Нюша пыталась обдумать, проанализировать всё происходящее с ней на этой даче. Но ничего, кроме слов «безумие» и «бред», в голову не приходило.

Она оторвала свой удивленный взгляд от нового приятеля. Ее по-прежнему никто не искал. Хозяин оплакивал третью леску. Хозяйка качала на руках крепко спящую Шушку. Нюшке стало так одиноко и обидно…

– Я никому не нужна, – тихо сказала она и медленно побрела в сторону речки. Но, сделав первые шаги, остановилась.

Серый подранный кот, как фокусник, возник из ниоткуда и преградил ей дорогу.

– Мадам. Вы так прелестны. Я впервые вижу такие идеальные формы… – и кот облизнулся.

У Нюши от страха подкосились колени. Этот блеск в глазах… Эта страсть… Это предвкушение вкусненького… Ей ли это не знать? Когда ешь ты – это одно. Но когда тебя… Позвольте, это совсем другое!

Нюша почувствовала себя «беконом».

– Нет. Нет, мадам, – как трактор, мурлыкал кот. – Вы неправильно меня поняли. Я от всего сердца, – и он сел перед ней на колени, театрально скрутив остатки хвоста вокруг лапок. – Позвольте лишь любоваться вами. Вы – моя муза…