– Заткни своё хлебало, Тонкий!

Лысого грабителя оттащили в сторону и приложили лицом к стене, чтобы больше не дёргался.

– Чего решать-то? Сбросить с моста через Игривую и дело с концом, – послышался молодой голос из дальнего купе, там сидели ребята, которым Хобб проиграл деньги.

Некоторые одобрительно зашумели, но почти сразу их остановил чванливый голос дамы в возрасте.

– Нам не стоит им уподобляться, – горделиво заявила она, стоя у окна, и сложила руки на груди.

В ней чувствовалась особая стать, которая бывает только у знатных особ. Седеющие волосы, педантично подобранные деревянным гребешком, подчёркивали её аристократичность. Однако поношенные мужские вещи – рабочие штаны на лямках и коричневая рубаха, вызывали недоумение. Женщина была не молода, однако на лице почти не было морщин, что делало её ещё привлекательной.

– Вам легко говорить, дамочка, вас-то не обворовали.

– Потому что брать у неё нечего, – добавил кто-то следом, и несколько человек сдержанно посмеялись.

Женщина одарила их презрительным взглядом и невозмутимо продолжила.

– Восточные королевства всегда славились своими законами. Унию признают образцом мирового права даже эльфы. Пока мы жили в мире и согласии, наши земли ставили в пример другим. Но война с Эллегаром свела всех с ума! Обещания, договоры забыты. Все принялись защищать свои богатства.

– Дамочка, мы здесь не о политике толкуем, а о двух ублюдках, которые собирались нас обчистить, – сказал мужик в клетчатой рубашке.

Он был похож на заводчанина: мощные руки и торс, но худые ноги. Рядом с ним стояла худенькая жена со спящим грудным ребенком на руках.

– Закон военного времени! – подавляя волну ропота, дамочка чуть повысила голос. – Его приняли, чтобы оправдать зверства. Вы не видите этого? Какими мы стали? Сплошная жестокость!

– Как будто Империя не творит зверств на захваченных территориях, – донеслось из толпы.

Этот возглас поддержали и другие.

– А вы были в оккупации? Видели эти зверства? Или вам об этом рассказали полевые командиры? Безусловно, получившие информацию из тайных, но достоверных источников. На войне царит ложь и притворство. Можно лишь доверять тому, что видел своими глазами.

– А ты видела? – спросил заводской рабочий.

– Я была в захваченном Иммете. «Серые» не издевались над мирными, не насиловали девок по сараям и не вешали на столбах шпионов, в отличие от городничего Багряного дола. Пытают там только захваченных в плен офицеров.

– И почему же ты здесь? Как ты выбралась из Иммета? Может, ты шпионишь на Империю? – спросил молодой охранник из шестого вагона.

Пассажиры вновь зашумели.

Конец ознакомительного фрагмента.