– Я рада, что именно ты стал моим ноту, Глото.

Росомаха неверяще уставилась на меня, зашевелив влажным носом.

– Правда?

– Я тебя не узнаю, – шутливо нахмурившись, ответила я. – Где тот самоуверенный и полный чувства своего превосходства Глото, которого я встретила в парке?

По блеску в глазах волшебного существа я догадалась, что он понял то, что было сказано между строк.

Привстав на задних лапках, Глото выпятил грудь колесом, отчего его внушительное пузико угрожающе нависло над пушистыми лапами.

Он точно хотел что-то сказать, подозреваю, очень патетичное и торжественное, но в этот момент в спальню вошла Тара.

– Всё готово, моя королева. Ох, а вы уже переоделись, – девушка явно не ожидала от меня такой прыти. – Что же вы… надо было меня позвать.

– Ничего страшного, – я пожала плечами.

После я едва не уснула в ароматной пене, задремав под умелыми пальцами служанки, разминающей мои плечи и шею.

– Кажется, мне пора в кровать, – сонно пробормотала я, мечтая только об одном – утонуть в мягких перинах, укрыться пуховым одеялом и закрыть глаза, отдавшись во власть Морфею.

События этого дня, а точнее, вечера, выжали из меня всю жизненную энергию. Едва моя голова коснулась подушки, как я тут же провалилась во тьму сновидений, лишь краем глаза отметив, что под одеялом обнаружилось пушистое тёплое тельце спящей росомахи.

Улыбнувшись, подумала, что Глото по натуре был настоящим котом, и окончательно отключилась.

Как начинается утро обычного человека? Солнышко гладит по щеке, тихо мурчит потревоженный, но всё ещё цепляющийся за остатки сна, кот, а любимый варит кофе. Или же утро начинается со звона будильника, недовольного бурчания и мрачной решимости ехать на работу сквозь пробки и мерзкую слякоть.

Утро одной отдельной попаданки, по ужасной случайности ставшей королевой, началось совершенно иначе.

Мне казалось, я проснулась сама, – ну вот просто взяла и открыла глаза, когда пришло нужное время. Но нет.

Едва я разлепила веки, как тут же истошно заорала, перебудив всех в округе. Потому что на меня в упор, почти нос к носу, смотрели призрачные глаза матери короля, супруга моего, будь он неладен!

Мой громкий крик разбудил Глото, который шустро вскочил на подушку, явив миру встопорщенную, вставшую дыбом шерсть и перепуганные глаза.

– Что случилось? Кого убивают?

– Никого, – скрипуче засмеялся призрак. – Невестка малахольная какая-то, Тэйрану остаётся только посочувствовать.

– Прошу прощения! – я окончательно проснулась и, осознав, что вреда это приведение мне не сделает, расправила плечи. – Вы заявились ко мне без предупреждения, разбудили меня, напугав внезапным появлением в спальне, и теперь утверждаете, что я – малахольная?

Призрачная королева наклонила голову и с интересом глянула на меня, словно прикидывая, с какого конца лучше начать меня есть. Так и не определившись, она обвела скучающим взглядом спальню.

– Утро доброе, Ваше Покойное Величество, – подал голос Глото, отводя от меня вероятно готовые вот-вот сорваться с призрачных губ вражеские словесные канонады. – Чем обязаны столь раннему визиту?

И, как подобает настоящему придворному, росомаха отвесила этой кхм… женщине глубокий поклон.

В другое время меня бы умилила подобная картина, но присутствие незванной гостьи порядком нервировало. Настолько, что я уже всерьёз начала жалеть, что со мною рядом не было моего венценосного муженька – тот очень лихо справлялся со своей родительницей.

– Хотела посмотреть на жену своего сына, – ответила мёртвая королева, снова пристально посмотрев на мою напряжённо застывшую под одеялом фигуру.

– Посмотрели? – с ехидцей спросила я. – Теперь можете оставить меня одну, чтобы я смогла привести себя в порядок. Или будете сопровождать меня до унитаза?

Да, я говорила непочтительно. Но эта женщина, или как там у них призраков обстоят дела с половой принадлежностью, первой нарушила моё личное пространство и правила приличия. Так к чему мне раскланиваться перед ней?

– Унитаза? – переспросила явно озадаченная королева.

– Полагаю, Её Величество имела в виду трон уединения, – пояснил Глото, забавно понизив голос, а я подавила в себе неуместный порыв рассмеяться. Обязательно посмеюсь по поводу трона уединения попозже, когда никого не будет рядом.

После моей отповеди я ждала, что призрачная королева рассердится. Начнёт угрожать или, как минимум, позовёт стражу. Может, тоже призрачную.

Но мать Тэйрана меня удивила. После долгого, тяжёлого взгляда, которым меня буквально придавливало к перинам, она вдруг совершенно непредсказуемо засмеялась. Громко, открыто и как-то очень расслабленно, будто мы внезапно стали близкими подругами, которым можно доверить любой секрет, раскрыть все потаённые уголки своей души.