СОВЕТЯНОЧКА

(Политические частушки)

На горе стоит ольха, Под горою - вишня. Я кричу во все меха, А никто не слышит!

Все бегут, летят, спешат, Словно очумелые. Разве мне их удержать, Что один я сделаю?

Водка, яйца, колбаса Их влечет внимание. Первым хочет слопать всяк, То, что кинет мафия.

Горбачев с Рыжковым дал По пятнадцать рубликов, Тем, кто молча погибал, Облученный "быльником".

Оренбург, Челябинск был, Был семипалатинский. Радиоактивная их пыль Стала всем расплатою.

Марш коммун для многих стал Панихидой с танцами. Призрак красный "зачихал" И сошел с дистанции...

Говорят, КПСС Обратилась к лешему, Чтоб помог всесильный бес Удержать власть прежнюю.

И ответил из болот Окаянный бестия: "Пусть решает сам народ. Ваша песня спетая!"

На горе стоит ольха, Под горою - вишня. Я кричу во все меха, Может, кто услышит?

ОГНИВОМ ПЛАМЕННЫХ СЕРДЕЦ

(Посвящение героям революции в Румынии)

Лишь тот достоин жизни и свободы, Кто каждый день идет за них на бой. И.В.Гете

Нет! Никогда казарменный социализм по собственной воле на отрешится от власти, отобранной у народа, и не только потому, что насилие, жестокость, лицемерие, обман - сама суть большевизма, на страже которого и построена вся структурная пирамида социалистической системы. Об этом и итак более чем достаточно говорят многочисленные факты подкупа, взяточничества, незаконных репрессий, скрытого геноцида и даже откровенного террора, применяемые диктаторскими режимами против собственных народов на протяжении всего времени со дня создания соцлагеря. Все это происходит в силу личностной причастности к этому черному делу каждого члена шайки управленческого аппарата всего монополизированного общества, где творится беспрецедентное по своим масштабам политическое, финансово-экономическое, экологическое и уголовное злодейство, где многие из этих паскудных людей, забыв совсем про стыд и потеряв совесть, кто как мог приспосабливались к правящему режиму: ловчили, заискивали, наушничали, угодливо исполняли приказы, спущенные сверху, издавали свои, превозносившие командную тиранию, и слали их вниз по инстанции, тем самым творился уродливый миф всеобщего благоденствия - при безграничной власти вождей и круговой поруке их холуев из государственного аппарата. "Наша нравственность подчинена вполне интересам классовой борьбы пролетариата," - тыкая пухлыми пальцами в цитатник Ленина, оправдывалась ожиревшая бюрократия, хотя никто из гвардии ее членов никакого отношения к нуждам пролетариата никогда не имел и никогда не хотел даже слышать об его проблемах. Так, спрашивается, откажутся ли они от власти без нажима со стороны народа, тем более, что утрата власти для них означала б утерю всех прежних привилегий, да еще пришлось бы кое-кому отвечать перед судом народа за все содеянное. Холеные их лица с лоснящимися черепами - не маска, натянутая поверх души бесстрастной улыбкой способного комедианта, а живой портрет, без души и без собственной мысли, нынешнего правящего класса административно-тоталитарного государства. "Наша партия - эта ваша партия рабочих и крестьян," - цинично заявляли со всех высоких трибун эти лжерадетели народа, пытаясь тем самым снять с себя и взвалить на других ответственность за все свои прошлые преступления. Оправдывая свои грязные дела всеобщей греховностью людей, дескать, никто еще не открыл генов честности и инстинкта порядочности, правящая элита нанесла такой страшный нравственный и моральный удар по своей нации, который равносилен почти что ее полному физическому истреблению... С каких это пор интернационализм стал синонимом национальной обезлички? С какой стати свободный гражданин своей страны обязан пресмыкаться перед диктаторскими холуями? До каких же это пор будет такое длиться, что честному человеку, чтобы как-то выжить, нужно стать обязательно подлецом или негодяем, преступником или вором? Наверное, об этом гневно спрашивали на площадях Темешуары и Бухареста под дулами автоматов, взятые в кольцо танков, сотни тысяч смельчаков в то холодное хмурое декабрьское утро, когда огнивом их пламенных сердец высекался очистительный огонь революции. Насколько же высоко им нужно было всем любить свое отечество, свой народ и свою землю, чтоб таким фантастическим экспромтом, без всякой подготовки в одном порыве узреть всем единством своего нутра необходимую цель! Насколько же высоко ценилась ими воля, если на алтарь свободы Румынии были так самоотверженно положены многие десятки тысяч совсем еде нерасцветших юный жизней! Для такого подвига нужно быть не только героем героев, но и надо родиться гением подвигов - рыцарем со стерильной чистотой духа, для которого счастье народа и есть самые высоконравственные помысли в жизни, и который убежден идейно, что выше всего надо ценить не жизнь как таковую, а жизнь ХОРОШУЮ! ЧИСТУЮ! НЕЗАВИСИМУЮ!!!

Памяти великого гражданина России АНДРЕЯ ДМИТРИЕВИЧА САХАРОВА

Плачьте! Казнитесь душой, люди! Вас навечно оставил сам бог. Он был с вами целую жизнь, а вы того не увидели, что не хотели видеть в нем Бога, кроме как ученого-чудака со всеми присущими человеку недостатками. Чем сильнее ум ученого, считали вы, тем он становится смелее и тем больше хочет свободы... "Блажить? Своевольничать? Не позволим!" - неслось из Кремля. "Под арест! В ссылку" Пока не остепенится!" - жужжало приказом телефонное право идеологических иродов. И народ потакал им своим трусливым безмолствованием... Кайтесь! Склоните свои бесталанные головы, люди! От вас ушел навсегда ваш верный сын, ваш добрый брат, ваш любящий отец, ваш мудрый учитель - Андрей Дмитриевич Сахаров, чья жизнь была - ежедневное, ежечасное несение подвига... Мог ли он, Христос двадцатого века, вооруженный сверхзнаниями и сверхдуховностью, на вступать в бой со всякого рода несовершенствами жизни? Мог ли он, трижды Герой Труда, не видеть, как задыхаются его трехсотмиллионные соплеменники от вопиющей несправедливости, чинимой бандой узурпаторов? Мог ли он, трижды лауреат (Нобелевской, государственной, Ленинской) премий в такое время почивать на лаврах своих личных достижений, для которого вступиться за человеческую справедливость всегда было не печальной необходимостью, а всегдашним духовным праздником? Плачь, сердце! Плачь в безутешном горе! Омывай горячими слезами прах великого гражданина России, чьей жгучей совестью Андрей Дмитриевич был не протяжении всего своего земного существования... Плачьте, люди! Плачьте! Через слезы сердца обретается истинная вера, в которую он так искренне веровал. Эта вера - сострадание, благородство, гуманность. Единственно достойной памятью об усопшем Андрее Дмитриевиче Сахарове может быть лишь то, если мы всей своей душой уверуем в эти непреложные человеческие ценности и станем жить без лукавства и по совести, то единственное, за что он смог бы нам все наши прошлые грехи простить...

О ЦЕЛИ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА (Подражание)

Тайна бытия человеческого не в том, чтобы только жить, а в том, для чего жить... Ф.Достоевский

Во всей своей жизни человеку надлежит всегда избегать для себя удобного результата, избегать мнимого счастья, обывательского или мещанского благополучия. Девизом жизни всегда должна быть благородная цель, девизом творчества неустанные поиск все новых, более совершенных форм в раскрытии многоцветности, многомерности человеческого духа и воли. Ударяя огнивом воли о кресало разума, художник должен высекать из себя ту светозарную искру сердца, которая опаляла бы всякую земную ткань великой богодуховной любовью, воспламеняющей собой все вокруг живым светом искусства, тем несоизмеримым сочетанием сокровенного смысла и эстетического переживания, что способно обратить всякое недоброе в доброе, опечаленного сделать радостным, а самодовольного побудить к покаянию... А что есть из себя благородная цель жизни? По-моему, так это, когда душа человека стремится к пределу идеального, без оговорочное осуждение всего безобразного, неискреннего, злого в помыслах, в действиях людей и в устройстве государственном. Когда истина, добро, красота - главные три ипостаси этого идеала. Когда труд - свободное творчество - несет собой обществу лишь одно благо, а его творцу - частицу интеллектуальной радости и частицу плотской сладости как части слагаемых земного, вечно неудовлетворенного счастья...

О ЖЕНСКОЙ КРАСОТЕ...

Я помню чудное мгновенье Передо мной явилась ты, Как мимолетное виденье, Как ангел красоты... Александр Пушкин

Одна лишь женская красота создает и великих поэтов, и великих музыкантов, и великих художников и многих, многих других величайших представителей науки и искусства... Нет, не худосочная фотомодель, телезвезда, сексбомба с бесформенным телом, ровная как доска, с широкими плечами и узким тазом, с ногами тонкими ходулями и лягушиным ртом до ушей, - дарит нам порыв творческого вдохновения. Безразличный потухший взгляд такой окарикатуренной "красавицы" не может вызвать у нас никаких положительных ни ассоциаций, ни эмоций, кроме как жалости о несостоявшейся женской красоте... "Светит только безначальный, непорочный свет любви!" Миллионная женщина та, божественный подарок, перед красотой которой, от восхищения всеми ее прелестями: физическими и духовными, и умственными, немеют, отнимаются языки у тысяч страстных поклонников всего прекрасного, - перед красой которой преклоняются и беспечные, заблудшие в дебрях страстей, пустоголовые юнцы, и закаленные бойцы, вступившие в битву со временем, и седобородые мудрецы, умудренные жизненным опытом. Живой цветок такой томит нас всех одним желанием, - желанием обладать им: и любоваться, любоваться, любоваться... Такой женщиной век любоваться - не налюбоваться. Всяк увидев ее, не удержавшись, выпалит про себя в восхищении: "Вот это куколка! Вот это кайф!! Вот это харево!! Мысленно оголяя ее бедненькую и насилуя своим наглым взглядом с головы до пят, такую милую, щемяще нежную, такую хрупкую и беззащитную, - мы в тот момент безотчетны во всех своих действиях. Безотчетно грубы всегда и наши платонические чувства ко всякой физической красоте с ярковыраженной женственностью, потому что реликтовая красота - такая редкость... Какой же жизнеутверждающей силой: и психической, и физической, и нравственной устойчивостью должна обладать она, чтобы противостоять непомерному напору сексуальных домогательств на каждом шагу со стороны нашего брата, чтобы отстоять женскую эталонность, оставаясь недоступной, неподкупной, но любвеобильной; манящая сладкой мечтой, зовущая к богу светочу жизни. Без искры божьей нет творчества, нет искусства - одна поденщина и бытовуха... Всем существом божественным своим точно магнитом притягивает она взор наш к себе: и стройностью своих сексапильных ног, и крутостью пышных бедер, с кольцованной будто талией; и царственным бюстом с грудями-буферами, с руками - пара лебедей; и ангельским ликом со снопом волос овсянных, с васильковой синевой в глазах, с губами алыми как маки... О глазах ее не раз повторял в экстазе поэт: "В них хоть раз бы поглядеть прямо, ясно, смело... А потом и помереть - плевое уж дело..." Л губах ее не раз слагал песнь бакши-певец: "Все может заменить вино все, кроме губ твоих"... Все наши помыслы, все наши устремленья - в беспредельной власти ее... Все мы душой одинокие странники, дервиши-бродяги... Каждый норовит привлечь к себе внимание красавицы. Один ей дарят из сердца стихи, другие - мелодии сердца, а третьи - божественные откровения... О парадоксы жизни! Кому в любви везет - талант тот загубил... Довольные, да счастливые - великими не бывают. Только отвергнутые несправедливо, с раненой гордостью, с оскорбленными чувствами - становятся гениями. В неразделенной той любви - хаос разрушительный таится. А для того, чтобы создать сверкающую звезду - необходим именно хаос. Препятствия - делают гениев... В отместку за неразделенную свою любовь - отринутые, таланты уязвленные изысканным творением своим безжалостно влюбляют навсегда в себя красавиц из грядущих поколений... Живет творенье в веках лишь то, что заставляет всех переживать, страдать и плакать... "Сокровенной тайной с тобой поделюсь. В двух словах изолью свою нежность и грусть. Я во прахе любовью к тебе - растворюсь, Из земли я с любовью к тебе поднимусь"...

О ЛЮБВИ... Изначальней всего остального - любовь. В песне юноши первое слово - любовь. О несведущий в миге любви горемыка, Знай, что всей нашей жизни основа - Любовь! Омар Хайам

В древней Индии истинную любовь характеризовали как единение трех влечений: души, рождающей дружбу, ума, рождающего уважение, и тела, рождающего желание... О какая же это трудная, а для многих и вовсе неразрешимая житейская задача - отыскать в целом мире одну единственную свою недостающую половину души. Как редко в нашей жизни можно встретить человека так похожего на тебя: равнозначного по духу, уму и физиологическому соответствию... "Любому мужчине - нравится каждая красивая женщина. Любой женщине нравится каждый красивый мужчина", - заявляю я, при этом полагаясь не только на собственный опыт. Всяк, отбросив полог ханжества, мог бы на этот счет подтвердить достоверность моих умозаключений... Нравиться - это не значит любить без памяти. Это лишь предпосылка к расположению субъектов для знакомства "понемногу". Прелюдией любви обычно выступают одно из слагаемых взаимопритяжения: толи красивое тело, рождающее желание, толи умственные способности, рождающие уважение, толи это душевные качества, рождающие дружбу... О как часто бываем мы торопливы в подборе друга и спутника жизни, довольствуясь лишь одним из этих трех критериев Единения. Каждое, отдельно взятое из этих трех увлечений зачастую переходит в кажущуюся любовь, любовь ложную, основанную на роковых ошибках, привычке, простом незнании законов природы и даже на пороках корысти и тщеславии. Мнимое благополучие супружеской пары, созданной искусственной любовью, приносит обои партнерам не радость сладострастия от брака, а горькое разочарование и вечные страданья: кому-то в большей степени, кому-то в меньшей. Не потому ль так мало истинно счастливых пар встречается среди людей и пожилых, и юных. Обманывая себя - не можем обмануть мы собственные чувства. Чувства нельзя обмануть. Как справедливо заметил поэт: "но еще не любовь - соловьиные стоны, от любви умирая - любовь!!!" Невежество физиологическое, робость духа, материальные трудность и морализм общественного мнения - глухой стеной, железным занавесом разделяют навсегда рожденные друг для друга сердца людей... Слушался б всяк тех мудрых советов, не стало б несчастных совсем на земле, а людям счастливым повсюду открыта дорога: им ночь коротка, день светел и ласковый ветер дует попутно и море приветливо шумит; им трудность - не трудность, беда - не беда. Милому с милой - рай в шалаше... Хочешь розу тронуть - рук иссечь не бойся! Хочешь пить - с похмелья хворым слечь не бойся! А любви прекрасной, трепетной и страстной хочешь? Понапрасну сердце сжечь не бойся!!!

Страстью раненый - слезы без устали лью, Исцелить мое бедное сердце молю! Ибо вместо напитка любовного, небо Кровью сердца наполнило чашу мою...

ПРЕДТЕЧА ВЕРЫ

Праведник своей верой живет Пророк Аввакум

Какие же бури жизненных невзгод и потрясений нужно испытать человеку, чтобы он жгуче возжаждал бы подавить в себе свой рабский дух самосохранения и был бы готов поменять целую свою жизнь на тот сладкий миг, что несет собой теплоструйный ветер воли. Какой же притягательно и вдохновляющей должна быть правда человека, чтобы она смогла самопроизвольно перерасти в его веру. Здесь не имеется в виду тот изуверский фанатизм примитивной тухлой идеологии от фашизма, от коммунизма, что можно вдолбить в голову дикаря или глупца, невежи, и который нельзя усвоить путем размышления, а та воля-правда со всей своей незатейливой откровенностью, что вызывает у всякого страстный интерес, пробуждает пытливость мысли, когда хочется обнаружить внутри себя сверхчувствуемое, хочется самостоятельно разобраться и разрешить эту скрытую тайну, что, возможно, дышит одним воздухом с пространственной общностью абсолюта. Эта воля-правда есть большая, бескорыстная непритязательная любовь. Любовь ко всему живому и неживому. Любовь к холодной гармонии космоса и к огненно-взрывному хаосу сверхсущества до сотворения мира. Это любовь к расширенно-рассудочному и запредельно-бессознательному знанию!... А так как знающая любовь не знает для себя никаких концов и ограничений, то она всегда стремится к самой-самой бескрайности, преодолевая рутину отшумевшего прошлого, утверждая живые надежды в настоящем и будущем, все то, что увлекает и наделяет людей, восполняя их недосягаемый идеал. Именно это, по моему, и есть предтеча всей неохватной бесконечности, что всегда уютна, всегда ласкова и всегда дарует приют всему тоскующему по воле и вере...