— Поможете нам с предметом?

— Девушки, извините, но времени было достаточно! Кто не сдал экзамен, в новом семестре к Смирнову! Моя практика закончилась. Да и тратить своё личное время на бессмысленные попытки вбить вам в головы какую-либо информацию — не вижу смысла.

— Что? — кажется, им дошло, что они тупые.

— Извините, мне надо бежать.

Вырвавшись с облоги, Воронцов быстрым шагом направился следом за миленькой занозой, но в деканате и на кафедре её не было.

Сбежав по лестнице, на ходу набрасывая пальто, он огляделся в поисках девушки, но тоже безрезультатно.

"Неужели успела сбежать?"

Желваки заходили по скулам. Вспомнив, что у него должен быть её номер телефона, решил набрать. Пошли гудки: "Слава Богу, телефон не отключила".

В этот момент Даниил увидел её за колонной: смотря в зеркало, она надевала шапку, заправляя волосы.

Забыв сбросить вызов, он направился к ней.

— Думал, ты уже ушла, — облегчённо улыбнулся он, подойдя ближе.

В этот момент молодой человек услышал мелодию из сумочки. Женский голос оповещал окружающих о том, что " … я хочу твою фамилию — ты же знаешь, что она идеально подходит к моему имени…"

Дослушать исповедь певицы не удалось: с паническим "Чёрт, чёрт, чёрт…" Татьяна полезла за телефоном.

Посмотрев на свой мобильный, зажатый в пальцах, Воронцов прочитал оповещение оператора, что "Абонент отклонил вызов".

Брови молодого человека поползли вверх, смешинки рвались с глаз наружу, а реплика, так и не слетевшая с губ, неоновой бегущей строкой читалась на лбу: "Ты только что себя выдала, детка!"

— Пошли уже, — буркнула Литвинова, коря себя за то минутное помутнение, когда она поставила на него этот рингтон.

***

Продолжат ссориться или всё-таки хотя бы поговорят? Как думаете?;)

— Ужин? — в очередной раз попытал своё счастье парень.

— Нет, домой.

— Как скажешь.

— Ничего не хочешь сказать?

В ответ молчание.

— Значит, ты хотела мою фамилию, — процитировал сточку из песни, улыбаясь, как чеширский кот.

— Не знаю, как так получилось. Наверное, глюк телефона.

"Может, поверит?"

— Угу, — можно было ехать с отключёнными фарами — улыбка освещала бы путь не хуже.

— Слушай, не стоит воспринимать буквально. Это просто песня, красивая песня, не более.

— И она как-то оказалась выставлена на мой номер.

— Случайно.

— Видишь, даже твой телефон хочет, чтобы мы были вместе.

— Что ты несёшь?

— А ты? Глюк, случайно… неужели ты думаешь, что я теперь от тебя отстану?

— Очень на это надеюсь.

Снова ложь. Таня сама готова откусить себе язык за необдуманные реплики, но так она защищалась. Ему бросить сладкую фразу ничего не стоит — это его образ жизни, а ей потом снова соскребать свою самооценку по кафелю.

Пальцы сильнее сжали руль — Даня сдержался, чтобы не сболтнуть лишнего. Скосив взгляд на пассажирку, он включил музыку, ожидая реакции.

…Новая песня вступила аккордами гитары.

Не переставая следить за дорогой, парень боковым зрением заметил, как девчонка оторвала взгляд от окна и устремила на него.

— Серьёзно? Иглесиас?

— А что такого? Сама же давала совет добавить его песен.

— Не ожидала, что ты запомнишь, — тихо призналась Татьяна.

— Я же не оправдываю ожиданий — забыла?

— Ты каждый раз об этом напоминаешь, — с долькой грусти ответила Литвинова.

— Танюш, — начал он, остановившись на светофоре, — я тоже могу быть героем. Дай нам шанс.

— Я боюсь, — честно призналась она, посмотрев в глаза водителя.

— Обещаю, в этот раз всё будет по-другому.

— Не знаю. Не могу. Не хочу.

— Не убивай меня.

— Даня, всё сложно. Я разочаровалась, мне было очень больно… Не могу я сейчас снова броситься в тот же омут.

— Не стоит бросаться! Мы будем постепенно, — улыбнулся Ворон.

Надежда, хоть и далеко, загорелась впереди, значит, есть шанс.

Возобновив движение автомобиля, он продолжил:

— Для начала встретим Новый год вместе.

— Что?

— Новый год! Мы встречаем все вместе. Мы с парнями забронировали столик в ночном клубе. Постой, Сонька ничего не говорила?