Я пел и вспоминал свою первую любовь Таню. Эта песня у меня ассоциировалась только с ней. Нежная, хрупкая девочка из моего детдома. У неё были невероятно огромные, синие глазища и пышные ресницы. Когда она улыбалась, в ответ улыбались все вокруг, было невозможно удержаться от ответной улыбки. Почему её не взяли ни в одну семью, было загадкой для всего детдома. Теперь-то я понимаю, что эти возможные мамы просто её боялись, как будущую конкурентку, пусть и не осознанно.

Все детдомовцы сбегали в город, когда по своим делам, а когда и на танцы. Таня тоже убегала с подружками, однажды её зарезали в пьяной драке у клуба, как сказал убийца, чтобы она ни кому не досталась. Просто из-за ревности. И так бывает!

Как я тогда плакал! Мне казалось моя жизнь кончилась, потеряв всякий смысл. Потом я написал своё первое стихотворение, потом второе посвящённое Тане, а затем придумал музыку. Так и стал творить дальше. Возможно из-за неё, я и не женился, все в сравнении с ней проигрывали, а я хотел свой идеал – Таню!

– А ещё? – попросила всхлипывающая мама, когда я допел.

– Мамочка не плачь! – сорвался я к ней и прижал к себе – Не плачь пожалуйста! Я так тебя люблю! Ты самая лучшая женщина на свете! Не плачь мамочка! – я целовал лицо самого дорого мне в этом мире человека и отчётливо понимал, что убью любого, кто заставит мою мать плакать.

– Спасибо сынок! Всё хорошо! – прижалась мама головой к моей груди – Просто отца твоего вспомнила, он мне также всегда говорил, звёздочка ты моя ясная! Ты сейчас напомнил мне самые счастливые моменты моей жизни! Спасибо! А кому ты её написал?

– Тане! – машинально ответил я.

– Тане? – отпрянула она от меня – Колиной сестре? Но ведь её уже два года, как нет! И ты молчал? – обвиняюще посмотрела на меня мама.

– А что говорить? – пожал я плечами – Такая судьба!

– Судьба! – согласно кивнула мама, внимательно меня рассматривая.

– А что с ней случилось? – внезапно вмешалась Маша.

– Это произошло в Свердловске, два года назад! – начала мама рассказ.

Какое-то время спустя.

– Так вот откуда у тебя эти шрамы на теле? – сообразил Лёха – Не слабо вас порезали!

– Не слабо! – согласно кивнул я.

– А что было дальше? – спросила Маша.

– Дальше? – задумался я.

– А дальше была городская больница, несколько операций, затем наш военный госпиталь, реабилитация, восстановление функций организма, они учились заново ходить, бегать, прыгать. Много чего было! Затем зубрёжка, ведь оставаться на второй год в том же классе они отказались! – вместо меня закончила мама.

– Да! – согласился я – А ещё двое похорон, на которых меня не было! Моего отца и моей девушки! Ну, то есть это я её считаю своей девушкой! – смутился я.

Вы скажете зачем я приплёл сюда Таню? А как ещё дать понять девушкам, что я не жажду серьёзных отношений? Ведь вокруг СССР и крутить любовь с кем попало и без обязательств мне никто не даст! Яркий пример Петруха, его мало того, что увольняют с завода, так ещё и выгнали из комсомола! А это полная жопа для карьеры! Характеристика у него теперь не фонтан и на хорошую работу устроиться будет очень сложно! Кроме этого он ещё и Маше всё до копейки вернул, все её соседки по комнате подтвердили, что она копила деньги и отдала их Петру. Того чуть-чуть не порвали работяги на товарищеском суде, здесь ещё осталась вера в людей, правда и справедливость!

– А что случилось с твоим папой? – вновь огорошила вопросом Маша.

– Он был офицером Советской армии, командиром мотострелковой роты. Проходили учения, неожиданно приехало с проверкой большое начальство. Всех накрутили и у солдата – новобранца от волнения, боевая граната улетела не туда, куда было надо. Отец был ближе всех и, не задумываясь, лёг на гранату. Он сам погиб, но ценой своей жизни, спас других солдат и офицеров! – ровным голосом ответил я, поглаживая по волосам всхлипывающую маму.

– Простите! – повинилась Маша.

– Не за что Маша! – посмотрел я на неё – Я горжусь отцом и его поступком! Хотя всем нам теперь его очень не хватает! Давайте я вам ещё спою! – я посадил маму и пошёл к фортепиано.

Просили про любовь? Получите! Я решил спеть "Буду я любить тебя всегда!", правда мне совсем не нравился вариант Доминика Джокера, поэтому я спел ближе к варианту исполнения группы "Сливки", но мужским голосом.