Наверно я смотрелся очень феерично, потому что заулыбались абсолютно все. Ну и правильно, нефиг устраивать драму на ровном месте. Допел и не давая сказать ни слова объявил:

– По многочисленным заявкам наших радиослушателей исполняется шуточно-правдивая песня "Самый симпатичный во дворе"!

Я видел, как в зал зашли люди, но не стал прерываться и заострять на них внимание.

Хи-хи, ща спою! Заиграл проигрыш, а входящие начали молча рассаживаться. Какие дисциплинированные товарищи к нам пришли? Не будем их расстраивать и споём. Ну держись Шах, это камешек в твой огород и если он не стукнет тебя по темечку, то мы сегодня серьёзно поругаемся!

Как только я запел, подражая дворовым музыкантам, все уставились на меня в удивлении, но стоило мне спеть про 102 квартиру, как глаза Маши распахнулись сначала в удивлении, а потом прищурились в понимании. Она уже хитро и довольно смотрела на меня, да и Шах вскинув голову напрягся. А как ты хотел дорогой?

Шах открыл рот и неверяще смотрел на меня. Народ потихоньку начал догонять о ком песня и в зале послышались первые смешки и поглядывания в сторону Алексея.

Надрывался я на сцене, как самый настоящий дворовый музыкант. Народ, въехав в тему, начал откровенно ржать, поглядывая на Лёхину реакцию.

Шах сидел с красными ушами и опустив глаза. Извини братишка, но дурь из мозгов нужно выбивать и я поставлю твои на место. Слишком вы мне оба дороги, чтобы из-за такой фигни дать вам разбежаться!

Закончил я под дружный хохот и крики браво! Даже Шах отвернувшись улыбался.

– Тут главный герой песни должен разрыдаться и упасть на колени перед дамой своего сердца с искренней просьбой простить его дурака набитого! – объявил я глядя на Шаха.

Ну же идиот! Это твой шанс спокойно и безболезненно разрулить ситуацию? И Шах не подвёл, быстро плюхнувшись на колени, он закричал:

– О прекраснейшая из Маш, прости самого симпатичного дурака нашего двора!

Все опять заржали, а Маша под одобрительный свист подошла к стоящему на коленях Шаху и посмотрев ему в глаза, поцеловала. Тут уж засвистели и заулюлюкали все.

– Лёха запомнил, как это работает? – обратился я к Шаху, тот кивнул – В следующий раз так не лажай! – сказал я, под вновь засмеявшийся зал.

– Ну что, Красной армии бойцы! – обратился я уже ко всем музыкантам – Выпустили пар? – все закивали головами – Работать дальше в состоянии? – все опять закивали – Тогда сейчас послушаем, что нам скажет руководство и дальше за работу! – указал я рукой, на сидящее начальство.

Ну, а что начальство? Познакомились, порассматривали нас, как под прицелом, взвесили, оценили, решили подойдут и пожелав удачи свалили.

– Жень репетировать будем? – спросил я успокоившегося Евгения.

– Да чего там репетировать! – отмахнулся он – Наизусть всё знаем, так нервы расшалились.

– А чего им шалить? – ухмыльнулся я – Вот когда будем выступать в доме Союзов, перед пленумом ЦК, тогда и понервничаем, а пока чего здоровье портить?

– Твоим устами… – он поглядел на меня – Хотя хрен его знает? У тебя пока всё получается!