– Боги, Андрей это же страшно… – завис Илья Петрович – Я смотрю на тебя и понимаю, что это правда! Я не хочу, чтобы такое творилось, тем более в моей стране. Не для этого мы в войну на пулемёты и минные поля шли, совсем не для этого. Твари, какие же они твари! – сжал кулаки Илья Петрович.

– Э-хе-хе! – закряхтел я – Если бы вы видели, что тогда творилось в стране? Из сверхдержавы, всего за полгода мы превратились в Зимбабве, Анголу и Кампучию, в банановую республику с липовыми правами, а эти сраные "цивилизаторы" присылали нам свою "гуманитарную помощь". В наш детдом тоже пришла такая помощь, я как раз был там и помогал разгружать машину. Все дети и воспитатели радовались и улыбались, до тех пор пока мы не распечатали первую коробку. Представьте полную коробку конфет, но все конфеты надкусаны или запечатанные упаковки с использованными памперсами, шприцами и туалетной бумагой? Представили? А наш шок можете представить? А слёзы в глазах детей у которых и так нихера нет, при виде новых, я уточняю именно новых мягких игрушек, у которых специально оторвали лапы, головы, хвосты! Игрушек, о которых тут каждый мечтает. А новые вещи с оторванными карманами, рукавами, пуговицами и сломанными замками-молниями? Всё что было стеклянного, деревянного или пластмассового разбито, сломано и испорченно вообще всё. АБСОЛЮТНО ВСЁ!!! При этом оно аккуратно обложено ватой, бумагой и красиво, как они это умеют, всё упаковано.

Мрази они и никогда не будут нам друзьями, никогда. Мы для них рабы, получеловеки без души. А наша власть их в задницу готова целовать, что тогда, что сейчас. В рот им смотрим по каждому поводу, ах только бы не расстроить иностранцев!!! Что они о нас подумают? Да насрать на их мысли и их самих! Нужно думать о своём народе, что он подумает, а не отлизывать каждой тёчной иностранной сучке или кобелю. Себя нужно уважать и свой народ, а не мнение забугорных ушлёпков. Противно это всё!

– Да Андрей! – сжал моё плечо Илья Петрович – Хлебнул ты я смотрю! Ничего, разберёмся!

– Как бы с нами кто не разобрался! – отмахнулся я – Ещё лет десять и всё, спасать будет некого. Рыба гниёт с головы, а наша голова уже таким дерьмом воняет! Верхушка компартии, чиновники, министры и прочая шушера давно уже отделили себя от народа. Спецпайки, спецобслуживание, спец дворцы, спецмашины, спец дома отдыха, спец шлюхи. Тот ещё не дорос ему "Волгу", а тот давно проверенный и заслуженный товарищ ему вообще "ЗИЛ" положен, а этому" Чайку", а тому икру на отоварку. В магазинах пусто, всё по знакомству, по блату, везде нужны связи или сиди и не рыпайся. Довольствуйся малым! А-а-а! – махнул я в отчаянии рукой.

– Ничего Андрюха! – ухмыльнулся Илья Петрович – Глаза боятся, а руки делают! Пересажаем всю эту сволочь!

– Где бы ещё эти руки бесстрашные найти? – покачал я головой.

– Найдём Андрей, найдём! – заверил он меня.

– Ладно, засиделись что-то мы! – глянул я на часы – О, почти три! Всё я собираюсь и едем, а то меня дома ждут. Новый год всё же скоро, пора стол накрывать!

Квартира Лисёнка.

Забежал домой, мама суетилась на кухне, решил ей помочь. Естественно мне досталось самое интересное, лук и картошка, ну и мытьё посуды. С честью выдержал кухонную баталию, заслужив наградные поцелуи от мамы и сестрёнок, помог им отнести к дяде Юре салаты и праздничный торт, заодно всех поздравил с наступающим. Быстренько залез в душ, побрился, погладился и сижу жду гостей. Вернее, как жду? Играю на фортепиано. Пока так, что придёт в голову. Играл и ушёл в свои мысли, о Валентине, о нас, о будущем. С одной стороны, то что она уйдёт хорошо, я смогу спокойно играть в ансамбле. Если директор завода ничего не узнает, а если он узнает, мне не дадут тут играть. Однозначно.

С Валей всё понятно, но как же больно и обидно. Хотя я и знал и чувствовал, ничего хорошего из нашей связи не получится, но человек такая скотина, до самой смерти не хочет верить в плохое. В какой-то момент пришёл в себя душевно поющим, а чего это я опять пою? Здравствуй и прощай? Офигеть? А когда я успел гитару взять? А я уже успел обрадоваться, что у меня эти отключения прекратились!

Ладно допою и надо время смотреть, что-то долго Лёхи с Машей нету? Нифига себе? Сколько? Полшестого? Ну и где эти засранцы шляются?

Тут в тишине квартиры раздалось какое-то бряканье в коридоре подъезда. Да ну нафиг? Я подорвался и открыл входную дверь.

– А куда это вы собрались? – спросил я Шаха и Машу – И что сырость разводим? Кто тебя Машуль обидел? – посмотрел я на зарёванную Машу.

– Ты! – эмоционально выдохнула она.

Я вышел в коридор и облокотился о перила.

– А нечего подслушивать! – констатировал я – А вообще не обращайте внимания, так задумался. Если честно я даже не помню чего пел, только очухался. Честна-честна!

– Мы уже уходить хотели, да у меня брелок с ключами из кармана выпал! – смущаясь ответил Лёха.

– Вы с дуба рухнули? – возмутился я – Я их тут понимаешь жду с распростертыми объятьями, а они уходить!

– Точно ждешь? – всхлипнула Маша.

– Маша да честное слово ждал! Сел за пианино, думал сыграю пару мелодий и отключился! Очухался только что и с гитарой в руках, думаю ну и где Шиховы? Тут звук в коридоре, я и выглянул! – честно глядя ей в глаза, заверил я.

– Что-то случилось? – понимающе посмотрела Маша.

– Что и ожидалось! – отвернулся я.

– Значит она уходит с завода! – кивнула головой Маша.

– Кто уходит? – непонимающе посмотрел на нас Шах.

– Алексей! – возмутилась Маша – Включи голову!

– А-а-а! – глубокомысленно закивал он головой.

– Валентина Васильевна уходит с завода! – стала объяснять ему Маша – Сам же слышал, как её в обком зазывали? Вот она и согласилась.

– Нифига себе? – дошло до Шаха – И как ты теперь? – развернулся он ко мне.