Федор стал связующим звеном между царем Алексеем, тихо восторгавшимся западными ценностями у себя дома, и императором Петром, жестоко насаждавшим западные ценности в домах своих подданных. Федор, также ориентируясь на европейские достижения, действовал мягко, как Алексей, но эффективно, как Петр.

Федора короновали в 1676 году – на тот момент ему было всего 15 лет. Мальчик был слабеньким, страдал от цинги, которую лечили заграничным цитрусовым соком. А еще у него постоянно опухали ноги, особенно зимой, так что, по большому счету, Федор был «летним» царем – с декабря по март он обычно не покидал палаты из-за обострения хронических болезней. Зато в теплое время года его было не узнать – франтоватый юноша поражал окружающих невиданными затеями.

Свои идеи Федор черпал из аналога современной соцсети – рукописной газеты «Куранты», которую специально для него составляли дьяки из Посольского приказа, каждую неделю собирая самые любопытные новости из европейских газет. Этот обычай завел еще Алексей Михайлович, отец Федора. На каждом экземпляре делалась пометка: «Великому государю известно и бояром чтено». А наибольший интерес у молодого царя вызывали Швеция и Речь Посполитая, то есть Польша.

Юный Федор, как и любой нормальный подросток, начал свои реформы с музыки. Он взялся за церковные песнопения.

На протяжении веков русское Средневековье звучало голосом неспешного знаменного распева. Федор же ввел моду на игривый, полифонический партес родом из католической Италии. Патриарх возмущался и протестовал, но царь его попросту игнорировал – даже на Страстной неделе, когда полагается отринуть все мирское, Федор слушал в дворцовом храме новомодное многоголосие. Приверженцы традиций были шокированы – представьте, если на официальной церемонии в Кремле вы вдруг услышите американский рэп!

Федор страстно увлекался лошадьми. Еще до восшествия на престол у него собралась особая и весьма внушительная конюшня – десятки отборных скакунов. А уж после воцарения коллекция лошадей стала просто фантастической. Федор выкупал коней у голландских послов и греческих купцов, заказывал переводы французских и немецких книг о дрессировке лошадей. Как-то раз попросил у польского шляхтича золотую уздечку, просто чтобы покрасоваться с ней на своем коне. Эх, жаль, не изобрели тогда еще ни фотоаппарата, ни соцсетей!

Как пишет историк Павел Седов, в те годы впервые «красота выезда заслоняет боевые качества лошади. Столичная знать настойчиво искала особенных, пусть даже очень дорогих лошадей и готова была платить за них большие деньги» [14] .

Разумеется, к великолепным скакунам требовались соответствующие экипажи. До 1660-х на Руси можно было встретить только колымаги, у которых не было рессор. Тряска была настолько сильной, что в поездке государя сопровождал ухабничий, который должен был поддерживать хозяина под локоток, чтобы тот не расшибся на ухабах. При царе Алексее в Россию начали массово ввозить кареты с рессорами. Федору от отца достался превосходный немецкий экипаж с мягким ходом и богатой отделкой. А чтобы на дорогах не было пробок, Федор запретил пользоваться каретами всем, кроме членов Боярской думы.

Молодому царю хотелось как следует встряхнуть патриархальную столицу. Начал он с косметических реформ – ввел что-то вроде дресс-кода для тогдашних офисных работников. Царский указ запрещал служилым людям носить популярные охабни – длиннополые кафтаны с откидными рукавами и отложным воротником.

Сам Федор наряжался на польский манер – верхний кафтан с короткими рукавами и нижний кафтан с длинными рукавами. Супруга его Агафья совершила переворот в женской моде – носила польскую же бархатную шапочку с меховой отделкой, волосы не прятала, а убирала их кружевом.

При Федоре центр Москвы превратился в большую строительную площадку. Царю надоели постоянные пожары, и он распорядился заменить все деревянные дома каменными. Горожанам предоставлялась десятилетняя рассрочка на строительство. Осознайте этот факт – в XVII веке Федор додумался до эффективных финансовых технологий XX века! Беспроцентные кредиты на недвижимость для физических лиц – разве не лучший показатель мудрого руководства и стабильности государства?

Но, конечно, в первую очередь Федора интересовала модернизация Кремля. Он нанял французского специалиста, который должен был воспроизвести в Москве нечто вроде Версаля. При Федоре Кремль сильно изменился, появились новые здания, галереи и переходы, не говоря уже про такие мелочи, как обои и фрески. Государь разбил Новый Верхний сад с редкими деревьями и цветами, богато украсил его колоннами, решетками, живописью, не пожалел денег на певчих птиц и даже попугаев.

Историк Андрей Богданов с горечью отмечает: «Федор начал и успешно проводил преобразования, не заливая, как Петр I, страну кровью, не сокращая ее население почти на четверть, не низкопоклонствуя перед Западом, не отводя могучему государству роль сырьевого придатка Европы – и одновременно не пугая европейского обывателя образом страшного и непредсказуемого «русского медведя»… Образованный, энергичный и богобоязненный царь за несколько лет настолько преуспел в реформаторской деятельности и так напугал оппозицию, что обрек себя на дворцовый переворот и злое умолчание после кончины» [15] .