– Я сейчас пойду и докажу, что не умерла. Если у меня нет могилы – значит, это сон, галлюцинация или кома. Что конкретно – пойму потом.

Адель побежала на кладбище. Как ни странно, но расположение этого места она помнила прекрасно. И что самое странное, оно находилось в четырёх кварталах от работы её нового друга. Единственного человека, видевшего её. Такая близость к месту упокоений душ пугала. Город все еще пустовал. Ну и что? Все это просто страшный сон.

Солнце клонилось в закат. Сегодня небесная звезда свою работу в этой части планеты закончила. Напоследок оно одаривало вечно спешащий мир своим золотом.

Адель задыхаясь, бежала, что есть сил. Казалось, она желает перегнать само время. Она будто застряла в кошмаре этого города. В большой простыне, что должна укрывать, но с каждой секундой пугает все больше. В какой стороне выход? Есть ли он вообще? Вдруг эта пелена создана, чтобы задушить ее? Жуткий страх одолевал девушку и отбивал пугающим ритмом в висках. Она не призрак. Но что, если однажды Элиас умрет и оставит ее одну? Нет, она точно не призрак. Что, если Эл просто ее воображение, а она никого не встречала? Да что же за бред? Точно нет! ***

Добежав до окраины города, Адель наконец-то остановилась.

Прислонившись рукой к ближайшему дереву, она нагнулась. Ноги зудели от боли. Легкие будто высушили и скомкали. Хотелось вырвать их из груди и выбросить вон. Горло пересохло. Дышать было очень сложно. Темнело в глазах. Подняв голову, девушка заметила кладбище.

– Добралась, – выдохнула она.

Адель двинулась вперед. Перед ней оказались большие железные ворота. Немного покосившиеся и поржавевшие от старости, они крепились к белым бетонным стенам. Таким же старым и обшарпанным. Поросшие травой тропинки расходились в разные стороны, лабиринтом огибая все могилы. Казалось, этой паутине дорожек нет конца до самого горизонта, отчего в груди зарождалось чувство угнетения от зыбкости бытия.

Теперь ее окружали холодные серые надгробья, деревянные и каменные кресты. Ухоженные и забытые могилы. Завядшие и свежие букеты цветов. Каменные статуи и склепы, давно забытых людей, облюбованные местной шпаной для настенной росписи.

Абсолютная противоположность шумному городу. Здесь никто и никуда не торопится, ни о чем ни мечтает, ничего не желает и все равны. На удивление, в этом месте не было ни одного призрака. Адель обрадовалась тому, что не видит их, значит, она может подтвердить свою физическую составляющую. Девушка быстро начала изучать памятники. Она поняла, что сейчас для нее, возможно, самым правильным будет искать себя по фото. Изучая одно за другим, она не находила себя. На очередной плите не оказалось ее изображения. Шанс возрастал.

Проведя поиски до темноты, взгляд Адель постепенно стал замыливаться. Теперь все надгробья не отличались друг от друга. Будто вселенская матрица дала сбой. Зажглась первая звезда. За ней вторая, третья. Через неопределённый срок их было уже не счесть, но девушка продолжала свои поиски, не отвлекаясь и совершенно не задумываясь о времени.

– И это не я, – измученно произнесла дымка, проходя мимо очередного памятника. – Как я устала.

Среди всей тишины слышалось лишь пение сверчков. Маленькие светлячки с каждой секундой светили все ярче. Казалось, они желают соревноваться с небесными светилами. Девушка обвела кладбище взглядом. Вдруг ею стало обуревать чувство грусти. Здесь в ее окружении были могилы и стариков, и детей. Кто-то из них, живя ожидал своей смерти, а для кого-то она стала неожиданностью. Всех их оплакивали, по ним до сих пор скучают. Заботятся о могилах и приносят цветы. Будет ли такой же человек у Адель? Проведает ли ее Чарльз? Кем он был для нее?

Поток долгих и болезненных мыслей прервали голоса, доносившиеся из дальней части кладбища. Кто-то пел у склепа. Люди? Если их слышно, значит разговоры о призрачной сущности-глупости. Нужно скорее их найти.

Пробираясь сквозь свисающие ветви деревьев и кустарники, она заметила костер. Около него танцевали трое парней и девушка. От активных телодвижений тени причудливо плясали вокруг, на стенах склепа, кустах, деревьях. На шаманах были надеты разорванные серые балахоны. На поясах висели оранжевые ленты с пластиковыми цифрами и буквами. За них были заправлены различные пучки трав. Босые ноги оплетали браслеты. Во всклокоченные волосы вплетены ляссе и перья. В руках бубны и трещотки. Все их действия были хаотичны, похожи на припадки больных людей, но и в них была какая-то завораживающая закономерность. Доверия эти люди не внушали, но были единственной надеждой на мир живых.

– Простите! – обратилась девушка, направляясь к поющему квартету.

Они остановились, обращая свои подозрительные и холодные взгляды на пришедшую.

– Мой вопрос покажется вам странным, но вы ведь живые? – она остановилась в нескольких шагах от них.

Внутри возникло ощущение того, что ближе подходить не стоит.

Мгновение они молчали, а после странная шаманка грубо задала вопрос.

– А тебе-то что?

Опешив и сжав кулаки на груди, Адель все же ответила.

– Один парень сказал мне, что я умерла и потеряла свое тело. Мне кажется, это все розыгрыш, но я утратила память и не знаю, что делать. Не могли бы вы мне помочь?

Ведунья резко улыбнулась. От такого выражения лица стало не по себе. Она словно лисица стала ходить вокруг девушки и что-то приговаривать на непонятном языке. В её руке периодически позванивал бубен, рваный подол балахона мерно раскачивался в такт её змеиным движениям.

Громкость голоса менялась, а выкрикиваемые слова заставляли вздрагивать, отступая подальше.

– Так ты потерялась? – молодая женщина положила свою руку на плечо Адель.

– Д – да, – неуверенно ответила дымка.