Зверь глухо заурчал и бросился вперед. Последнее, что Бишоп успел заметить – его морда испачкана в крови. В крови Клэр.

Словно ошалелый, он метнулся назад и попытался открыть дверь пикапа. Сзади тут же прилетел мощный удар, от которого Энди швырнуло, как тряпичную куклу. Он пролетел пару метров и приземлился головой в снег. Спина разрывалась от боли, и Бишопа вывернуло на собственный свитер. Давясь снегом и отплевываясь, он попытался выбраться из сугроба. Сейчас, еще пара секунд, и эта тварь его просто порвет.

Энди стер снег с лица и с ужасом открыл глаза, ожидая увидеть несущуюся к нему здоровенную тушу. Но медведь решил вернуться к Клэр. С чавканьем и хрустом, который был слышен даже отсюда, животное жадно пожирало его девушку. Бишопа вновь скрутил спазм, но блевать было нечем, так как все, что было в его желудке уже осталось на снегу. Спина пульсировала болью, однако, судя по всему, ничего не было сломано – он мог двигать руками и ногами. Он был весь мокрый, и сначала подумал, что это пот и снег, ведь пришлось окунуться в сугроб. Но это была кровь – весь снег вокруг него стремительно алел. Надо скорее сваливать, пока эта тварь про него забыла. Но куда? К машине путь отрезан, чудовище слишком близко, и залезть внутрь, не привлекая внимания, он не сумеет.

Поскуливая от боли, Бишоп осторожно пополз в сторону массивных деревьев. Убежать он, конечно, от этого чудовища не сможет. Но если попробовать залезть повыше…

Энди обернулся и вновь поглядел на медведя. Его почти не было видно, но сквозь пелену снегопада отчетливо угадывался массивный силуэт, копошащийся у тела Клэр. Тела… Там, наверное, от тела-то ничего и не осталось. Подавив в себе очередной рвотный позыв, Бишоп подполз к самой ближайшей ели и попытался ухватиться за нижнюю ветку. Спина ответила пронзительной болью, отчего он не выдержал и вскрикнул. Сейчас оно доест Клэр и придет сюда по кровавому следу. Нужно торопиться.

Скрипя зубами, Энди подтянулся и закинул на ветку ногу. Ему показалось, что он вот-вот потеряет сознание. Передохнув пару секунд, он попытался подтащить вторую. Только бы успеть забраться повыше. Он обернулся, но никого не увидел.

Выше. Нужно лезть вверх, пока есть хоть какие-то силы. Сверху сыпался снег и еловые иголки. А что, если он потеряет сознание и упадет вниз?

Кряхтя от боли, Бишоп распрямился и, пытаясь держать равновесие, потянулся к следующей ветке. Он чувствовал, как кровь льется по спине и затекает за ремень джинсов. Этот монстр, должно быть, разодрал ему все от одной лопатки до другой. Бедная Клэр… Перед его глазами все еще стояла эта ужасная картина – голова девушки в одно мгновение исчезает в пасти медведя, и он одним небрежным движением своей массивной шеи отрывает ее от туловища.

Что-то ухватило его за штанину и дернуло вниз.

– А-А-А-А-А! – завопил Энди, сползая вниз по стволу и отчаянно цепляясь за него промерзшими пальцами. Тяжелое сопение и похрюкивание за спиной. И отвратительная вонь, бьющая в ноздри, словно кувалдой. Медведь добрался до него. Теперь шансов точно не осталось.

Громадная лапа одним движением отодрала его от ели и подтянула поближе к пышущей жаром пасти, от которой несло кровью. Энди попытался лягнуть хищника, но его ногу тут же сдавило что-то острое и мощное, как стальной пресс.

Сэм Уолт неторопливо шагал вдоль дороги и с удовольствием потягивал «Мальборо». Вечер становился все более прохладным, он поспешно запахнул плащ, пытаясь уберечься от пронизывающего ветра. Жилой квартал Риверсайда постепенно погружался в сумерки, и кое-где уже начинали неуверенно мерцать фонари. Сигаретный огонек Сэма медленно тлел, напоминая маленькую искру в сгущающейся темноте. Вокруг не было ни души – абсолютная пустота, и Уолт почувствовал внутреннее удовлетворение. Он никогда не любил большого скопления людей и всегда ощущал себя не в своей тарелке, когда оказывался в каком-нибудь большом городе, вроде Нью-Йорка или Далласа. В конце улицы мелькнул подросток, тянущий на поводке собачку – вот и все прохожие, которые встретились ему за последние пару часов.

Сэм последний раз затянулся и выбросил окурок. Затем выпустил табачное облако и медленно наблюдал, как оно рассеивается в чернильном сумраке. Его гулкие шаги были отчетливо слышны через всю улицу и отдавались между невысоких коттеджей, выстроившихся вдоль дороги. Сэм поправил шляпу, задумчиво пожевал губами и воровато посмотрел в сторону живой изгороди, теряющейся в полутьме возле фонарных столбов. С небо раскатисто грохнуло, и Уолт почувствовал, как по спине начинают хлестать дождевые капли.

– Ну вот, этого еще не хватало, – с недовольством проговорил он, зябко поежившись. Полыхнула молния, и ливень с новой силой зашуршал по асфальту.

Сэм вспомнил, как будучи совсем мальчишкой, любил стоять под дождем и чувствовать, как он омывает его тысячами своих маленьких колких струй. Все дети разбегались врассыпную, стремясь поскорее укрыться от бушующей стихи, а Уолт задирал голову вверх и неподвижно мок, наслаждаясь чистотой и свежестью воды, потоком несущейся с неба.

– Было здорово, – пробормотал Сэм, наблюдая, как срываются капли с его шляпы. – Было очень здорово…