Сыну пришлось смириться, и свою будущую карьеру новоиспеченный курсант милиции возненавидел ещё больше. Евгений искренне считал, что он достоин чего-то большего и тайно презирал всех своих сокурсников, преподавателей и будущих коллег по работе. Уровень амбиций парня намного превышал степень его возможностей. В свои двадцать лет из-за чрезмерной любви папы с мамой курсант Усольцев всё ещё оставался подростком. Искренность и презрение приходилось постоянно и тщательно скрывать. Напряжение внутри молодого организма постепенно росло, всплеск агрессии не заставил себя долго ждать…

Этот день оказался не самым удачным в жизни курсантов четвёртого курса юридического института МВД. С самого утра их поставили охранять бандитов тамбовской группировки. Лихих парней взяли ночью в разных концах города, поэтому возникла проблема из-за принципа территориальности и опера РУОП ждали дежурного следователя из городского управления. Своего изолятора временного содержания в управлении не было, бандиты томились на первом этаже, пристёгнутыми к батареям и под надзором курсантов милиции. В туалет выводили по очереди и уже под охраной вооруженных сотрудников.

Сейчас один из курсантов остановился прямо над Кантемировым, наклонился и резко выкрикнул над ухом:

— Разговаривать запрещено!

— Молодой человек, я тебе жить мешаю? — возразил задержанный и удивлённо посмотрел на челябинских оперов. Александр с Романом переглянулись. Они сами оказались здесь на птичьих правах, о допросе в этих стенах договаривался следователь. Где его черти носят? Или шайтан?

Юный милиционер почувствовал копившуюся с утра и рвущуюся наружу тёмную энергию у самого горла и решил перенести всю злость на этого худощавого задержанного в пиджаке и плаще.

По мнению курсанта милиции, именно этот последний прикованный к батарее не представлял никакой опасности. В отличие от остальных крупных бандитов в спортивных костюмах и кожаных куртках.

Как бы ни был возбуждён Евгений Усольцев, инстинкт самосохранения подсказал молодому человеку наиболее безопасную цель для выплеска негативных эмоций. Для усиления своей вербальной агрессии курсант милиции добавил эффектную жестикуляцию — угрожающе размахнулся кулаком и решил двинуть сапогом по правой туфле задержанного.

Конечно, курсант милиции с не совсем здоровой психикой не мог знать, что в этот миг своей никчёмной жизни связал судьбу с кандидатом в мастера спорта по боксу, которого в течение нескольких лет один знакомый мастер спорта по самбо из госбезопасности учил не только падениям, но и подсечкам с бросками через себя. Сейчас спортсмену с прикованной к батарее отопления правой рукой бросать через себя возбуждённого оппонента было крайне неудобно. Бить — тоже… Если только левой ниже пояса. Но, это не по-нашему, не по-спортивному…

И Тимур просто и спокойно провёл классическую подсечку — шаркнул туфлей под скамейку, перенес вес тела на левую ногу и после промаха курсанта, сидя на месте, правой стопой подсёк и отправил дальше левую пятку будущего милиционера. Курсантский сапог по инерции взметнулся на высоту груди челябинских оперуполномоченных, потянув за собой остальное тело вспыльчивого сотрудника внутренних дел. Закон земного притяжения специально для Жени Усольцева никто отменить не мог, и курсант, которого никто не учил падать, со всего маху приложился спиной и затылком об старинный мраморный пол.

Раздался глухой стук, разнёсшийся по всему фойе здания. Отличная акустика…

На этой секунде деструктивное поведение практиканта остановилось, о чём и сообщил выкрик со второй скамьи болельщиков:

— Ёпс!

Челябинский сотрудник по имени Роман по привычке схватил своего задержанного за отворот плаща, хотя в этом контролирующем действии не было никакой нужды. Тимур сидел смирно и не стремился добивать курсанта российской милиции. От лестницы выдвинулся решительный сержант в бронежилете, на ходу сдёргивая короткоствольный автомат. Его коллега придвинул телефон с тумбочки и начал набирать номер.

Старший уральской группы посмотрел сверху вниз и задал риторический вопрос:

— Прапор, ты что, охренел?

— Курсант поскользнулся…

Тимур спокойно поднял голову и посмотрел в глаза своему конвоиру. Сейчас боксёр и сам себе не мог ответить на этот вопрос. Спортсмен действовал быстро и интуитивно. Да и сам вопрос не нуждался в ответе.

— Начальник, в натуре, ментёнок сам упал, — сообщил самый ближний бандит со шрамом под ухом. Остальные согласно закивали — все видели, как мент поскользнулся. А словарный запас питерского сотрудника милиции пополнился бандитским неологизмом — «ментёнок»