– А машину когда приобрели?
– вопрос был задан как бы вскользь, между прочим.

– Недавно. В Бельцах, по случаю. По доверенности пока езжу. Долго деньги копил, а на новую все равно не хватило. Больше на рыбалку езжу, я рыбалку очень уважаю.
– Ботнарь искоса взглянул на молчаливо сидящего человека в штатском.

– Рыбалка - это хорошо, - капитан широко улыбнулся.
– А вот нарушать не положено, Иван Андреевич.
– Он полистал его водительское удостоверение.
– Проколов пока не вижу. Ограничимся на первый раз предупреждением и профилактической беседой. Лейтенант вас проводит.

Нарушителей в тот день в ГАИ набралось немало, и душеспасительная беседа затянулась. Оказавшись, наконец, снова во дворе, Ботнарь увидел возле своего "Москвича" знакомого лейтенанта-автоинспектора.

– Поезжайте, товарищ водитель, - строгим тоном разрешил лейтенант. И не забудьте тормоза подтянуть, они у вас что-то ослабли, - крикнул вдогонку, но водитель его не расслышал: то ли из-за шума мотора, то ли ему было не до автоинспектора с его советами.

Голубой "Москвич" еще не миновал ворота, как в кабинет замначальника ГАИ торопливо вошел, почти вбежал капитан Руссу.

– Успели, товарищ подполковник, в самый раз, - доложил он.
– В порядке его автомобиль, не видно, чтобы ремонтировали. И эти... папилярные узоры, - он щегольнул криминалистическим термином, - сняли. С бокового стекла. Там этих узоров полно. А у вас что?
– спросил он с интересом.

– У нас тоже все нормально, капитан. Нервничает этот Ботнарь. Подполковник замолчал, восстанавливая в памяти подробности только что закончившейся встречи.
– Явно нервничает. Пожалуй, пора его из кандидатов переводить в фигуранты. Будем продолжать разработку, причем интенсивно. Связи, образ жизни, прошлое... ну и все остальное. Информационный центр надо запросить, а отпечатки - на идентификацию. Лучше мне самому съездить, попрошу в темпе провести экспертизу. И с начальством надо обсудить кое-что. А вы, капитан, тем временем здесь действуйте.

"Похищение сабинянок"

В комнате, куда вошел Степан Чобу, за письменным столом сидел молодой человек в очках и что-то писал, изредка поглядывая на лежащую рядом небольшую картину. Он с явной неохотой оторвался от своего занятия и сдержанно спросил:

– Что у вас, гражданин?

В первые дни пребывания в Москве Степана неприятно удивлял такой сухой, жестковатый стиль, принятый не только в учреждениях, но и на улице или в магазине. Но потом он понял: ускоренный, нервный темп столичной жизни накладывает свой отпечаток на обитателей огромного города, и уже не обижался на известную грубоватость.

– Меня интересует многое, и в первую очередь человек, который только что покинул эту комнату.

На интеллигентном, с правильными чертами лице молодого человека отразилась крайняя степень удивления: этот огромный, просто одетый парень совсем не походил на обычного посетителя-сдатчика. Те ведут себя по-другому - робко, иногда заискивающе, стремясь расположить к себе придирчивого приемщика, от которого зависит оценка.

– А вы кто, собственно, откуда будете?
– голос звучал по-прежнему сухо, однако Чобу уловил в нем настороженные нотки.

– Из уголовного розыска...
– Инспектор достал из кармана красную книжечку.

– Так бы сразу и сказали, - товаровед постарался придать своему голосу оттенок любезности, даже слегка привстал со стула.
– Садитесь, пожалуйста. Чем могу быть полезным МУРу?

– Я не из МУРа, - пояснил Чобу, - из Молдавии. Там же написано. Однако это значения не имеет.

– Конечно, конечно, - подхватил молодой человек.

"Что-то ты слишком суетишься, с чего бы это?" - подумал Степан. Он не раз имел возможность убедиться, что инспекторов угрозыска не встречают розами, однако люди с чистой совестью ведут себя совсем по-другому.

– Простите, товарищ инспектор, - спохватился товаровед.
– Вы интересовались сдатчиком. Я как раз оформляю товарные ярлыки.
– Он повернул лежащую на столе картину лицевой стороной к Чобу. Тот увидел старинный, будто игрушечный, паровозик и толпы людей вдоль полотна железной дороги.
– Самохина работа, 1700 рублей поставили. И этюд Сарьяна он тоже сдал. Вообще, товарищ, инспектор, - доверительно продолжал молодой человек, - этот человек всегда приносит интересные вещи.

– А вы что, его знаете?

– Как вам сказать... Он наш постоянный клиент.
– В голосе товароведа снова послышались настороженные нотки. Он взглянул в какую-то бумагу. Карякин его фамилия, Валентин Семенович, адрес - проспект Вернадского, 127, квартира 78. Мы паспортные данные обязательно записываем. Такой порядок. Недавно вазу сдал, Франция, восемнадцатый век. Редкостной красоты. Семь тыщ поставили, - эта цифра в устах товароведа прозвучала уважительно, даже благоговейно.
– До сих пор не продана. Дорогая. Однако меньше не могли оценить. Действуем по инструкции. С учетом индивидуальных и художественных качеств. Такой порядок, - повторил товаровед, словно опасался, что уголовный розыск может заподозрить его в неблаговидных делах.