Он стоял в центре небольшой группы и что-то говорил. Гости завороженно слушали его. Знакомых лиц среди них я не обнаружила. Все были слишком молоды, вряд ли я могла сталкиваться с ними по работе; молодежи доктора нужны не так часто, как старикам.

На нем был черный галстук, повязанный так небрежно, будто во время одевания был забыт на полпути. Следов слез на лице не было, а копна волос отросла еще длиннее, почти до плеч. В этой глянцевой обстановке он выглядел дико, расхаживая взад-вперед, как загнанный в клетку зверь. Я попятилась. Мне не хотелось, чтобы он заметил, что я пялюсь на него, будто девочка-подросток на главного мачо класса, но этим движением я привлекла его внимание. Он поднял взгляд, улыбнулся и направился ко мне, не оглядываясь, словно наконец нашел выход из клетки. В этот момент я уже должна была понять, должна была почувствовать предупреждение. Гости поворачивались ему вслед и замечали меня.

– Я не знал, что вы тоже будете здесь.

– Как ваши дела? – Я надеялась, он не заметит, как дрожит вино в моих бокалах. Неожиданная встреча. Я почти забыла его французский акцент и теплоту голоса.

– Если бы я знал, что вы придете, я ждал бы вас.

– Я тут за компанию. – Я старалась говорить беззаботно. – Им нужен мой муж, а не я.

– Почему не вы? – Произнося это, он приподнял бокал, будто благодаря меня безмолвным тостом за тот час в моем кабинете.

– Муж – полезное знакомство, он учитель в школе, где будет учиться их сын. Мамаша уже произвела разведку боем.

– Какое точное выражение. – Его темные глаза сверкнули.

– Выходит, вы тот архитектор, который занимался реставрацией здания?

– Моя роль была проста. Проследить, чтобы ничего не изменилось.

– Думаю, вы сделали больше. – Я обвела взглядом безупречные потолки, очищенные каменные подоконники и глубокие оконные проемы. – Я бывала в этом доме много лет назад. Теперь он выглядит лучше. Прежде в комнатах было очень мрачно.

– А я жалею, что мрачность исчезла. На мой взгляд, дома в наши дни недостаточно мрачны. – Он допил вино и улыбнулся мне. Я и забыла, как улыбка преображает его лицо. – Мой доктор сейчас сказал бы, что не стоит пить спиртное одновременно с лекарствами.

– Я бы тоже, но я не ваш доктор.

Наверное, из-за выпитого алкоголя мне показалось, будто мы не беседовали, а танцевали, двигаясь друг другу в такт.

– Думаю, вы снова им станете. – Он поставил бокал на стол. – Я перестал принимать таблетки. Я хотел сказать вам…

– Вот ты где, пупсик! – Офелия отделилась от толпы и взяла его под руку.

Пазл сложился, в нем было не так уж много элементов. Удивительно, что я до сих пор не сообразила. Ее лицо светилось триумфом – прием проходил хорошо.

– Вижу, ты уже познакомился с женой будущего учителя нашего сына? – Быстрая улыбка сверкнула в мою сторону. – Иди представься ему самому, он потрясающий!

– Увы, Офелия, тебе придется меня извинить. – Он высвободил локоть. – Жена учителя оказалась моим врачом, ее зовут Рэйчел. Мне важно узнать ее мнение как специалиста.

– Только не слишком долго, Люк. – Крошечная морщинка появилась на ее гладком лбу. – Нам нужно поговорить.

Офелия кивнула мне. Я не представляла собой никакой угрозы, а была лишь досадной помехой. Она повернулась и наткнулась на массивную фигуру епископа, это вызвало у нее очередное радостное восклицание. Укол вины, который я почувствовала от того, что по незнанию критиковала жену Люка при нем самом, бесследно растворился, когда тот посмотрел на меня. В это мгновение Виктория положила ладонь мне на плечо.

– Я уже ухожу, дорогая. – Она поцеловала меня и бросила взгляд на Люка, в ее глазах светился живой интерес.

Мне не хотелось представлять ее как свою ближайшую соседку, хоть это было так – понятие «сосед» подразумевает дружеские отношения, которые вы не выбирали, а Виктория выбрала меня, и это до сих пор казалось мне чудом.

– Ви, это Люк Лефевр, наш хозяин. Люк, это Виктория Джексон.

Я старалась говорить непринужденным тоном, но фотографа не обманешь; Виктория замечала все. Она видела, как пульсирует жилка у меня на шее, как мои пальцы вцепились в ножку бокала. Люк наклонился и поцеловал ей руку. Она наверняка оценила его привлекательность и необычайно выразительный взгляд, но даже ей не пришло бы в голову, что два месяца назад он сидел передо мной и по его лицу текли слезы. Интересно, что увидел Люк при взгляде на нее? Гламурную семидесятилетнюю даму с розовыми прядями в волосах и ничего не упускающими подведенными глазами? Это вряд ли. Мне кажется, он вообще на нее не смотрел.

– Пока, мои дорогие! – Виктория одарила нас общей улыбкой. – Желаю хорошо повеселиться! – И она исчезла, оставив в воздухе аромат роз.

Люк взял бокал из моих рук, поставил его на стол и наклонился ближе.

– Идите за мной. – От тепла его дыхания возле моего уха по коже побежали мурашки.

Я мельком увидела Нейтана с Сарой, они были полностью поглощены беседой. Вокруг все пили и болтали. Казалось, никто не заметил, как мы выскользнули из комнаты. Люк спустился по ступенькам, прошел по выложенному камнем коридору и открыл боковую дверь. Мы окунулись в вечернюю прохладу. Лужайка освещалась фонариками, воткнутыми в землю.

Люк опустил взгляд:

– Вы сегодня обуты? Это хорошо.

Меня охватило волнение, я ощутила покалывающее тепло, поднимающееся от пальцев моих ног. В окнах были видны склоненные друг к другу или откинутые назад в смехе головы гостей. Я надеялась, что Нейтан будет настолько увлечен разговором с Сарой, что ему не придет в голову меня искать, а Блейк вернулся к Лиззи и спасает ее от скуки. Никто не знал, что мы здесь.

«Не будь дурой, – говорила я себе, идя вслед за Люком по большой квадратной лужайке. – Ты, должно быть, пьяна. Не воображай, что ты ему интересна; у него очаровательная жена вдвое моложе тебя. Ты стареющая женщина с морщинами на лице и взрослым ребенком. Ты двадцать пять лет в браке. И к тому же он пациент, а ты врач. Нельзя нарушать границы».