Еще одной знаменитой дочерью Ехидны была Сфинга, более известная русскоязычному читателю как Сфинкс. Но использование мужского рода применительно к Сфинге лишь дань традиции, проистекающей из давней ошибки перевода (современные переводчики эту традицию поддерживают далеко не всегда). Греческая Сфинга и грамматически, и по строению тела, и, наконец, потому, что ее часто называют «девой», определенно была женского рода. Впрочем, слово «дева» к ней можно применить весьма условно, поскольку девичье у чудовища только лицо. Тело ее было львиным, причем к нему крепились мощные птичьи крылья.

О. М. Иванова-Казас, анализируя строение Сфинги с точки зрения биолога, замечает: «Сфинкс, безусловно, очень красивое и гармоничное на вид существо, но насколько оно жизнеспособно? Нетрудно убить человека львиными лапами, но как его съесть без всякой предварительной обработки, имея человеческие челюсти и зубы? И зачем ему крылья?» [163] .

В том, что касается питания экзотического животного, исследовательница, безусловно, права (хотя сама Сфинга, вопреки биологической науке, исправно питалась, пожирая людей). Что же касается крыльев, то сохранились свидетельства того, что Сфинга прекрасно и не без пользы для своего охотничьего промысла летала. Недаром римский поэт I века н. э. Стаций называет ее «летуньей». Еврипид в трагедии «Финикиянки» описывает, как Сфинга

От имени жителей Фив драматург вопрошает чудовище:

Существо это внешне напоминало египетских андросфинксов (с тем отличием, что последние не имели крыльев), но, судя по всему, род свой вело не от них. По поводу происхождения Сфинги имеются некоторые разногласия. Матерью ее, безусловно, была Ехидна, что же касается отца, то на его счет существуют сомнения. Первым автором, чьи упоминания о Сфинге дошли до наших дней, был Гесиод. Правда, он писал не о Сфинге (и уж конечно, не о «Сфинксе») – в «Теогонии» упомянута некая Фикс, рожденная Ехидной «в гибель кадмейцам». Но, поскольку из других источников известно, что именно Сфинга доставила массу проблем жителям основанного Кадмом города, ни у эллинов, ни у их современных комментаторов особых сомнений по поводу того, что Фикс – это древнее имя Сфинги, не возникало (В. Вересаев, решивший соблюсти традицию, в своем переводе «Теогонии» превратил Фикс в Сфинкса). Вопрос об отцовстве оказался более спорным. В переводе Вересаева фраза, относящаяся к отцу «девы», звучит весьма двусмысленно. Описав многочисленных детей, рожденных Ехидной от Тифона, Гесиод (Вересаев) далее сообщает:

Из этих строк неясно, была ли Сфинга (Сфинкс) порождением упомянутого ранее Тифона или же, как и Немейский лев, происходила от кровосмесительной связи Ехидны с собственным сыном Орфом. Русские комментаторы этого текста, в частности замечательный специалист В. Н. Ярхо и Г. Властов, выполнивший и прокомментировавший русский подстрочник, однозначно приписывают отцовство Орфу. Казалось бы, вопрос можно считать решенным, но почему-то античные мифографы, которые, безусловно, были знакомы с текстом Гесиода, в один голос называют отцом Сфинги именно Тифона. Аполлодор пишет: «…богиня Гера наслала на город Сфингу, матерью которой была Ехидна, а отцом – Тифон. Она имела лицо женщины, грудь, лапы и хвост льва, а крылья птицы» [166] . Гигин в «Мифах» сообщает: «Сфинкс, дочь Тифона, появилась в Беотии и стала опустошать поля фиванцев» [167] . Растерянные авторы настоящей книги, отчаявшись понять, кто же был (или по крайней мере числился) отцом знаменитой Сфинги, обратились за помощью к специалисту по античной мифологии и переводчику Д. О. Торшилову. Он сообщил им, что греческий текст Гесиода в этом месте двусмыслен и это очень точно передано В. Вересаевым. Таким образом, вопрос о том, кто же был отцом чудовища, остается открытым. Ответить на него, опираясь на фамильное сходство, представляется затруднительным хотя бы потому, что в любом случае злополучная Сфинга была если не дочерью, то внучкой Тифона. Более того, некоторые античные авторы, отказывая Сфинге в звериных чертах, и вовсе объявляли ее просто женщиной, например побочной дочерью фиванского царя Лая (Лаия). К этим нетрадиционным версиям мы вернемся ниже, а пока поговорим о чудовище по имени Сфинга (чьим бы порождением оно ни было), которое поселилось в Беотии, неподалеку от города Фивы. Аполлодор, Диодор и Гигин излагают его историю почти одинаково. Поэтому предоставим слово Аполлодору, как старшему:

«Во время его (Креонта [168] . – О.И.) царствования на Фивы обрушилась немалая беда: богиня Гера наслала на город Сфингу, матерью которой была Ехидна, а отцом – Тифон. Она имела лицо женщины, грудь, лапы и хвост льва, а крылья птицы. Узнав загадку от Муз, Сфинга уселась на Фикейской горе и стала задавать ее фиванцам. Загадка же заключалась в следующем: “Какое существо, имея один и тот же голос, становится поочередно четырехногим, двуногим и трехногим?” После того как оракул предсказал фиванцам, что они только тогда избавятся от Сфинги, когда разгадают загадку, многие приходили к этой горе, пытаясь разгадать смысл загадки; когда они не могли этого сделать, Сфинга, схватив одного из них, пожирала» [169] .

Сенека в трагедии «Эдип» очень ярко живописует Сфингу с окровавленной пастью, сидящую на утесе в окружении белеющих на земле человеческих костей. Ее зубы стучали от ярости, а «когти, плоти ждавшие», «крошили камень с нетерпением». Она распластала крылья и, «как ярый лев», хлестала хвостом [170] .

Стаций в «Фиваиде» описывает, как чудище со слипшимися от крови крылами, приподняв бледный лик и «устремив налитые ядом очи», вцеплялось в полуобглоданные кости. При этом Сфинга острила «длинные когти… на лапах своих почерневших», острила зубы – «да ранят больнее» – «и над лицом пришлеца устрашающе крыльями била». Высматривая очередную жертву, она «с обнаженной грудью вставала» [171] . Последнее сообщение представляется не вполне заслуживающим внимания, поскольку Сфинга имела львиное тело; хотя изображения Сфинги с женской грудью известны, большинство художников и писателей все же показывают ее с львиным торсом.

Но злодействам Сфинги скоро пришел конец. Аполлодор пишет: «После того как многие погибли и последним погиб Гемон, сын Креонта, этот царь возвестил, что тому, кто разгадает загадку, он передаст царскую власть в Фивах и отдаст в жены вдову Лаия. Прослышав об этом, Эдип разгадал загадку, сказав, что существо, которое имеет в виду загадка Сфинги, – это человек: ибо в детстве он ползает на четырех конечностях, когда человек становится взрослым, он ходит на двух ногах, а в старости он берет в качестве третьей опоры палку. Сфинга кинулась с вершины горы в пропасть, к Эдипу же перешла царская власть в Фивах, и он женился на своей матери, не зная, кто она в действительности» [172] .