Джереми О’Маккей забирает свой значок.

– Полагаю, вы в курсе, что в отношении компании, где работает ваш муж, ведется расследование? – спрашивает он. – Мы надеялись, что вы сможете пролить свет на его местонахождение.

Я убираю компьютер со стола и кладу на колени, подальше от агентов.

– И рада бы, но понятия не имею, где мой муж. Я не видела его со вчерашнего дня.

– Разве не странно? – восклицает Наоми, словно это только что пришло ей в голову. – Как жена может не знать, где находится ее муж?

Я встречаюсь с ней взглядом.

– Да, очень странно.

– Вас удивит, если я скажу, что со вчерашнего дня ваш муж не пользовался ни телефоном, ни банковскими картами?

Я не отвечаю.

– Как вы думаете почему? – спрашивает О’Маккей.

Мне не нравится, как они на меня смотрят – словно уже решили, что я утаиваю от них информацию. К сожалению, это не так.

Наоми достает из кармана блокнот.

– Насколько нам известно, вы поддерживали деловые контакты с Эйвиттом и Беллой Томпсон? За последние пять лет они заказали у вас изделий на сто пятьдесят тысяч долларов.

– Насчет суммы вспомнить сразу не могу, но да, они – мои клиенты.

– Вы общались с Беллой после ареста Эйвитта? – спрашивает она.

Вспоминаю о шести своих сообщениях на автоответчике, которые остались без ответа, и качаю головой.

– Она вам не звонила?

– Нет.

Агент задумчиво склоняет голову набок.

– Вы уверены?

– Да, я вполне уверена в том, с кем говорила, а с кем нет!

Наоми подается ко мне, строя из себя лучшую подругу.

– Мы просто хотим убедиться, что вы рассказали нам все, в отличие от вашей подруги Беллы.

– Что вы имеете в виду?

– Скажем так: ее заверения в полной непричастности выглядят довольно бледно после того, как она купила четыре билета до Сиднея из разных аэропортов Калифорнии, пытаясь ускользнуть из страны. Разве так поступают те, кто ничего не знает?

Я стараюсь никак не реагировать. Как такое может быть? Как получилось, что Эйвитт – в тюрьме, а Белла пытается удрать на свою бывшую родину? И как Оуэн умудрился влезть во все это? Ведь он такой умный, такой осторожный. Неужели он действительно не видел, что творится в компании?

– Белла обсуждала с вами «Технолавку»? – спрашивает Наоми.

– Она никогда не обсуждала со мной работу Эйвитта, – отвечаю я. – Белла ею совершенно не интересовалась.

– Нам она сказала то же самое.

– Где Белла сейчас?

– В своем доме в Сент-Хелене, а ее паспорт находится у адвоката. Она придерживается позиции, что даже не подозревала о махинациях мужа, – говорит О’Маккей. – Однако, по нашему опыту, жена обычно в курсе.

– Не в моем случае, – заверяю я.

Наоми вмешивается в разговор:

– Безусловно, следует позаботиться о дочери Оуэна.

– Я уже о ней забочусь.

– Хорошо, – говорит она, – очень хорошо.

В ее голосе звучит угроза. Я слышу то, чего она пока не говорит: Бейли у меня могут забрать. Разве Грейди не заверял, что так может случиться?

– Также нам нужно поговорить с Бейли, – заявляет О’Маккей. – Сегодня, после школы.

– Нет, не нужно, – возражаю я. – Бейли не знает, где ее отец. Оставьте ее в покое!

О’Маккей копирует мой тон.

– Боюсь, решать не вам. Мы можем договориться о времени сейчас или просто подъедем на пристань ближе к вечеру.

– Мы наняли адвоката, – сообщаю я. – Если хотите пообщаться с девочкой, сперва свяжитесь с ним.

– И кто же ваш адвокат? – интересуется Наоми.

Я выпаливаю имя не задумываясь.

– Джейк Андерсон. Он живет в Нью-Йорке.

– Ладно. Передайте ему, чтобы связался с нами, – велит Наоми.

Я киваю, пытаясь придумать, как бы разрядить обстановку.

– Послушайте, я понимаю, вы просто выполняете свою работу. Но я очень устала и уже сказала сегодня маршалу, что мало чем могу помочь.

– Постойте, какому такому маршалу?! – восклицает О’Маккей.

Я смотрю на него и на посерьезневшую Наоми.

– Федеральному маршалу, который заходил ко мне сегодня утром. Он уже меня опросил.

Агенты переглядываются.

– И как звали этого федерального маршала?

Наоми сжимает губы с таким видом, словно игровое поле неожиданно поменялось. Пожалуй, лучше не говорить ей правду.

– Не помню, – пожимаю плечами я.

– Вы не помните, как его зовут? – Я молчу. – Вы не помните имя федерального маршала, который появился у вас на пороге? Как такое вообще возможно?