У меня в машине лежал углекислотный огнетушитель, прекрасно подходивший не только для тушения пожара, но и для охлаждения нагретых поверхностей. Я открыл багажник, поднял полку и вынул свеженький огнетушитель, купленный для прохождения техосмотра. Срок хранения гарантировал мне нормальное использование его в течение трех лет. Белая струя ударила по корпусу аппарата. Я прошелся от одной стороны до другой, заодно затушив тлеющую стерню. Запас состава закончился в течение нескольких секунд. От корпуса объекта к земле стекал холодный пар углекислого газа.

Неожиданно, вызвав у меня однократный нервный тик, бесшумно сдвинулась часть корпуса объекта. Внутри него, облаченная в зеркальное одеяние, лежала бледная светловолосая девушка неземной красоты. Вы должны меня понять: всё, что «слишком», кажется мне опасным. Поэтому я снова чуть не решил сбежать, жалея о деньгах, потраченных на покупку огнетушителя. Только благодаря неимоверному усилию воли, а может, дрогнувшим векам девушки, которая могла увидеть мой малодушный страх, я остался.

Бледная красавица медленно открыла глаза, поводила ими, пока не наткнулась на меня. Я не хотел бы видеть свое лицо в этот момент, ибо в нем отражались противоречивые чувства, превращающие его в глупую гримасу. Она посмотрела на меня синими глазами и слабо улыбнулась. Ее бледные губы беззвучно прошептали что-то. Я не расслышал, но был уверен, что она просила о помощи.

Она была горячей. Внутри аппарата всё еще сохранялась высокая температура. Я неловко ухватил ее под мышки и потянул из капсулы. Она молчала, хотя мои руки врезались ей в тело. Наверное, ей было очень плохо. Мне удалось вынуть ее наполовину, подлезь под нее, чтобы ее живот лег мне на плечо и взвалить на себя, как старый ковер, требующий выбивания. Девушка не проронила ни звука.

— А куда тебя теперь? — спросил я у самого себя.

Как-то дальше моя мысль не работала. Я не собирался везти ее на своей машине, думая, что за ней скоро приедут ее товарищи, которые уже в курсе, что их разработка дала маху и свалилась на землю вместе с очаровательным пилотом. Я обернулся, чтобы еще раз посмотреть на странный объект. Нет, он совсем не был похож на самостоятельно летающий аппарат. Но и на парашютную систему тоже. Размером он был чуть больше человека, который в нем находился. Что, если это настолько секретная разработка, с использованием новых физических принципов, что об этом никто не должен был знать? Мне не хотелось прикасаться к военным тайнам, живя после этого в вечном страхе.

Девушка издала стон в районе моей поясницы. А, будь что будет. Я подошел к машине, открыл дверцу и опустился на колени, чтобы аккуратно уложить ее на задний диван. Мадемуазель в обтягивающем «космическом» костюме, явно предназначенном для отражения тепла, легла не сразу. Удержалась в сидячем положении, вытянула руку в сторону капсулы и что-то произнесла на непонятном языке.

— Что? Ты хочешь, чтобы я забрал твою железяку? — я понял ее жест именно так.

— Уе е, — прошептала она и закивала.

— Она же не влезет никуда…

У девушки закатились глаза под лоб, и она медленно откинулась на спину. Ее длинные ноги остались торчать снаружи. Мне пришлось обойти машину и подтянуть ее внутрь с обратной стороны. После того, как упрятал ее в машине, я вернулся к капсуле. Разглядев ее изнутри, я понял, что это точно был аппарат с противоперегрузочными свойствами. Ложе, на котором лежала девушка, имело анатомический рельеф, мягкий на ощупь. Я попытался поднять аппарат, и сделал это с легкостью, будто он весил не больше пяти килограмм. Мало того, надавив на один из концов капсулы, я заметил, что он начал съеживаться, словно гофрированный. В итоге у меня получилось превратить его в вещь размером с ведро.

На дороге показалась пыль. В нашу сторону спешил деревенский трактор. Мне совсем не хотелось рассказывать кому-то про девушку в зеркальном одеянии, про капсулу, свойства которой казались мне очень фантастическими, и про пожар, виновником которого точно выставят меня. Поэтому я убрал сложенную капсулу и пустой огнетушитель в багажник, сел за руль и поехал в обратную от приближающегося трактора сторону. Я чувствовал себя человеком, который совершил что-то ужасное, противозаконное, что будет преследовать его всю жизнь. Мне это было совершенно непривычно. Я был деморализован и растерян, отчего плохо следил за дорогой, собирая все кочки и ухабы.

Проселочная дорога, или, как я называл ее прежде, «путь к просветлению», уперлась в трассу федерального значения. Я остановился, чтобы перевести дыхание, будто не ехал, а бежал со всем своим таинственным и опасным грузом на плечах. Надо было немного собраться с мыслями, а то мне начало казаться, что я реагирую на произошедшее одними рефлексами, как одноклеточное существо.

Я обернулся и посмотрел на нее. Девушка была больше похожа на спящую, нежели лежащую в обмороке. Вдруг мне подумалось, что она может перегреться в костюме, который не дает телу дышать. Я вывернулся на сиденье, чтобы удобнее было просунуть руку под блестящий материал. Хотел определить температуру ее тела, чтобы охладить его, если понадобится. У меня в багажнике еще с зимы осталась «незамерзайка», которой можно было натереть девушку. Едва моя ладонь оказалась под эластичной тканью, глаза ее открылись и хитро посмотрели на меня. Я немедленно выдернул ладонь и отставил ее в сторону, будто не имел к ней никакого отношения.

— Я хотел… вдруг ты… у тебя перегрев. Ты была горячей, — мои щеки покрыл стыдливый румянец.

— Кум стара бел ми онту онту, — произнесла она негромко, и вопросительно посмотрела на меня.

— Ай эм нот андестенд ю, — выговорил я то, что сразу пришло мне на ум на самом распространенном иностранном языке. — Не понимаю, — добавил я на русском.

Она громко выдохнула и откинулась на диван.

— Откуда ты? — спросил я. — Швеция? Норвегия? Исландия? — внешность ее показалась мне больше всего подходящей для северных народов, сохранивших белокурые волосы и синие глаза.