Ректор несколько раз поднимал голову, окидывая взглядом аудиторию. И как-то так получилось, что всегда попадал на те моменты, когда все обитатели заднего ряда старательно конспектировали.

Анна, хотя и считала подаваемый материал нужным, тоже не всегда могла сосредоточиться. Изредка она поглядывала по сторонам, затем спохватывалась, толкала локтем эльфа и вновь принималась строчить в тетради. Наверное, поэтому, она и заметила происходящие во взгляде ректора на них метаморфозы. Равнодушие — интерес — удивление — недоумение — тревога — обеспокоенность.

Заканчивая лекцию, ректор произнёс:

— Все свободны. Тринадцатую группу жду через десять минут у себя в кабинете.

Как только он вышел, Дин вскочил и полным недоумения голосом воскликнул:

— А сейчас-то за что?! — Даже следуя за остальными к выходу, он не прекращал ворчать: — Не учишься — плохо, учишься, тоже плохо.

Когда вышли в коридор, Эйта кивнула на высокое окно, направившись туда. Когда все остальные подошли, выстроившись полукругом, дроу сообщила:

— Нам нужно выбрать старосту. Предлагаю Дина. Другие желающие есть? Нет? Поздравляю, адепт Марис, ты — староста.

— Но я, как бы, тоже не желающий, — попытался открутиться Дин.

— Приказы командира не обсуждаются. Иногда, ради общего дела приходится жертвовать лучшими, — изрекла Эйта. — Анна, — обратилась она к подруге, — отлипни на минуточку от своего эльфа. Ты ведь одна из нас преподавала, как думаешь, зачем вызвал ректор?

Анна, только обнаружившая, что не просто держит под руку Микаэля, но и ласково поглаживает эльфа по предплечью, почувствовала, как щёки опалило жаром. «Надо же, в этом мире даже, как смущаться, вспомнила», — подумала она. Отодвигаться и убирать руку Анна не стала, не малолетка, дёргаться, когда застукали. Слегка подумав, она сказала:

— Скорее всего, ректора насторожило наше идеальное поведение.

— Перестарались, — вставила фея.

— Вроде того, — согласилась Анна. — Думаю, ректор ожидает от нас какой-нибудь проделки или раздумывает, не натворили ли мы уже что-нибудь.

— Значит, месть пока откладывается, лучше, до следующих выходных, — решила Эйта.

— Всегда лучше мстить, когда этого не ожидают, — подтвердила Ола.

— И с кем в одной группе приходится учиться! — шутливо вздел руки к небу принц. — Одхан свидетель.

— Нет!!! — раздался дружный возглас попаданцев.

Дин объяснил, шарахнувшимся от этого вопля принцу и его друзьям:

— Не стоит поминать имя богов почём зря.

Оглядевшись по сторонам и не заметив никого прозрачного или рыжего, Дин украдкой вздохнул с облегчением.

— Пора к ректору, — напомнила Эйта. — Это ведь тот кабинет, где мы с дедом Эрика общались?

— Тот, — кивнул Эрик и предложил, — я знаю, как быстрее дойти, тут есть вторая лестница, пойдёмте, покажу.

Эрик повёл остальных к неприметной дверке справа от лекционного зала. Принц и Тарен слегка приотстали.

— Как думаешь, почему нашим призванным так не понравилось упоминание богов? — потихоньку спросил принц друга.

— Наверное, боятся, что будем навязывать им нашу религию, — предположил Тарен. — Давай при них вообще об этом не говорить.

— Так и сделаем, — согласился принц. — В конце концов, каждый имеет право верить в то, что хочет.

Когда за принцем и Тареном, идущими последними, закрылась дверь, от окна отделилась прозрачная еле видимая фигура.

— А вот тут ты не прав, мальчик, — произнёс Одхан. — Со своими богами в чужой мир не суются. Призванные, в отличие от тебя, это сразу поняли. Так, значит, они думали меня увидеть лишь перед праздником. Ну, я не виноват, что наши планы не совпадают.

После произнесённого монолога бог огня растворился в воздухе.

Вошедшая в Центральную башню декан Анги Рамито успела заметить очертания мужской фигуры на фоне окна. Целительница зажмурила глаза, когда открыла, ничего странного уже вокруг не увидела.

— Прав муж, совсем переутомилась со своей работой, — задумчиво проговорила декан целителей, направляясь к той же неприметной дверке. На еле слышный ехидный смешок за спиной, она уже внимания не обратила.

В это время ректор академии, рассадивший адептов на диваны, ходил перед ними по кабинету, повторяя основные правила поведения. То, что его так внимательно слушают и даже не пытаются возразить, главу академии привело к состоянию, близкому к панике. Он прокручивал в голове все известные виды воздействия на поведение, прикидывая, кому выгодно сделать из попаданцев и принца послушных марионеток.

Оставалась одна надежда на декана целителей. Агни Рамито считалась не только выдающимся целителем, но и прекрасным диагностом. Могла выявить любое воздействие, оказанное на обследуемого, кроме проклятий — наследия давно истреблённых ведьм. Нет-нет, да и всплывали древние ведовские рукописи, и всегда находились желающие их использовать. Но массовых проклятий не существовало даже в древности. Так что ректор версию проклятья сразу отмёл.

— Значит, завтра выход в город под запретом, — повторил ректор в очередной раз. — После отбоя по территории не ходить. К клумбам у дома декана стихийников не прикасаться. Еле успели восстановить до его приезда.