Тимур трогает Фигуру за рукав и совсем неожиданно спрашивает:

– Фигура, ты стихи любишь?

Фигура (вылупил глаза, удивлен до крайности):

– Чего-о?

Тимур:

– Стихи. Ну вот, например:

Отец, отец! Дай руку мне...

Ты чувствуешь - моя в огне.

Знай, этот пламень с юных дней,

Таяся, жил в душе моей...

Скажи, Фигура, у тебя пламень в душе есть?

Фигура (опять вылупив глаза):

– Чего-о? Я тебя еще раз спрашиваю: ты когда со мной говоришь, о чем думаешь?

Тимур (продолжает):

Имел одной он думы власть,

Одну, но пламенную страсть...

(Деловито.) Вы меня бить будете? Так бейте, не задерживайте! (С досадой.) А то вам зря шататься, а мне завтра чуть свет на работу!..

Фигура (после долгого колебания, зло):

– Иди к черту!

Тимур:

– Прощай, Фигура... Стихи я тебе потом дочитаю... (Уходит.)

Повернувшись к ребятам и кивнув головой в сторону ушедшего Тимура, Фигура говорит:

– Вот упрямая порода! Что это он там бормотал? (Надвигаясь на одного из мальчишек.) А у тебя есть в душе пламень?

Мальчишка (гордо):

– Нет... этого нету...

Фигура (горько и зло):

– Вот то-то и есть, что нету!

НОВЫЕ ВРЕМЕНА

Ровным строем катит по дороге к парку отряд мороженщиков.

Идет по дороге к парку отряд бутербродно-конфетных лоточниц.

Мощный радиатор пятитонки.

На ней играет, поблескивая медными трубами, оркестр духовой музыки.

В роще танцующие пары.

Широкая, врезающаяся клином в лес поляна с островками густой зелени. Вдали под деревом на грузовике оркестр, там кружатся танцующие пары. Проглядывая сквозь просветы между белыми облаками, светит солнце.

По опушке под деревьями и кустарником расположились веселые отдыхающие группы.

От опушки к чаще кустов, в тень, осторожно подъезжает легковой "ЗИС".

Выскакивают из него с кульками, с провизией, с сумками взрослые и ребята.

Мимо "ЗИСа" идут полковник Александров и Женя. Женя (неуверенно):

– Я... я думаю, что Тимура здесь нет... Они, наверное, опять на работе.

Полковник:

– А ты завтра пойдешь на работу?

Женя (отрицательно мотает головой):

– Нет. (Пауза.) Если они там, я к ним пойду еще сегодня.

На пне под кустом стоит патефон.

На траве, на скатерти, закуска. Тут же, прислонившись к дереву, сидит задремавший дедушка.

Молодой человек (наклонившись к девушке):

– Идем! Мы только немножко потанцуем и вернемся обратно.

Девушка:

– Да! Но тогда нужно разбудить дедушку.

Стоя, они берутся за руки и, счастливо улыбаясь, смотрят в глаза друг другу.

Хруст шагов - и, испуганно разжав руки, они прячут их за спину.

Невдалеке показались полковник Александров и Женя.

Женя (прижимаясь к отцу):

– Папа, а ты мне патефон подаришь?

Полковник:

– Сказано.

Женя:

– Слово?

Полковник:

– Слово!

Женя (лукаво):

– А какое? Бывает слово пионерское, советское, комсомольское, красноармейское...

Полковник (полушутя):

– Мое - бронетанковое.

Женя (удовлетворенно):

– О! Это, конечно, тяжелое и верное слово!

"ЗИС" в тени дерева. Около машины стоят два бледных человека... Один из них, напряженно слушая радио, машет рукой в сторону духового оркестра.

Оркестр продолжает играть.

Около "ЗИСа" стоит уже человек двадцать... Подбегают еще люди... И уже многие отчаянно машут оркестру руками. Но дирижер стоит спиною, он не видит, и оркестр продолжает играть. Ближайшие танцующие пары, обрывая танец, бегут к "ЗИСу".

Кто-то дернул дирижера за ногу. Он останавливается, на его лице недоумение.

Он растерянно машет рукой, музыка стихает.

В лесу молодой человек и девушка. Он говорит ей решительно:

– Идем! Мы только немного потанцуем и придем обратно.

Девушка:

– Да, но тогда нужно подойти и разбудить дедушку...

Молодой человек озорно подкрадывается к патефону, поднимает мембрану и пускает пластинку.

Дедушка открыл глаза, улыбнулся и увидел, как счастливая пара выскочила на поляну и, чем-то пораженная, остановилась.

Недоуменные и растерянные лица молодой пары.

Перед ними безмолвно замершая поляна. И, не шелохнувшись, все, сколько ни есть людей, стоят, повернувшись лицом к "ЗИСу".

Голос наркома из репродуктора: