Глядя на него с улыбкой и приготовившись, Лэр запела:

Сладко окунаюсь в фондю из света, проникающего сквозь дверь

И звуки даже начинают приобретать цвета

Ощущаю, как обостряются

Четкое восприятие цвета и шестое чувство

Сегодня именно та ночь

И хотя это и слишком сильно, но ничего

Отдайся чувствам!

Не прячь ничего больше!

Чувствую, как обостряются

Восприятие малейших прикосновений и ощущения, ставшие бесконечными

Сегодня именно та ночь

Хоть и скажешь, что это странно, но ничего

Это момент, когда мы нарушаем границы дремавших чувств. Да-да-да…

Строки, что исполнила Лэр, были ей знакомы и неожиданно всплыли в памяти. Вот только она не помнила, кому именно они принадлежали, но спеть захотелось именно их. И когда девушка закончила, шутливо поклонилась единственному зрителю. Искренне пораженный ее голосом, Себастиан несколько раз неспешно хлопнул в ладони и, дождавшись, когда она спустится, подал вино:

– Вы… ты, – встретив ее укоризненный взгляд, тут же поправился он, – безусловно, талантлива.

– Спасибо, Себа. Знаешь, я бы сейчас очень хотела принять ванну. Это возможно? – это желание с легкостью сорвалось у Лэр с языка, и ей снова сделалось неловко от такой внезапной раскрепощенности. Но сейчас ей уж очень захотелось понежиться в горячей воде, да еще и с лепестками роз. И при мысли об этой возможности демоница мечтательно зажмурила глаза.

– Ну конечно. Ты, наверное, не видела, но у тебя в покоях есть еще одна дверь, за которой ты обнаружишь вполне современную ванную комнату.

– И почему я узнаю об этом только сейчас?

– Прости. Я не думал, что ты не знала.

– Ничего. Давай скорее вернемся – и ты мне все покажешь.

Уже через несколько минут Себастиан набирал для Лэр воду. Она стояла позади него с бокалом вина и наблюдала за тем, что делает дворецкий. Он взбил в воде пену, рассыпал по ней лепестки алой розы, срезанной в саду Асмодея, по очереди зажег на полу и полочках над ванной ароматические свечи и становился у ванной с перекинутым через руку полотенцем.

– Ты чего? – удивилась она, видя, что он остался чего-то ждать.

– Ты можешь надеть мне повязку на глаза и начать раздеваться, – буднично проинформировал дворецкий, стараясь смотреть не в ее глаза, а прямо перед собой.

На мгновение Лэр опешила, но в следом подумала: «Будет неплохо, если он останется сидеть ко мне спиной, ничего страшного не произойдет, тогда я смогу поговорить и узнать его получше». Ей совсем не хотелось оставаться одной и казалось, что и раньше она этого не выносила.

– Хорошо, – сказала она и, осушив бокал, придвинулась к Себастиану. В раскрытой ладони его уже словно из ниоткуда появился знакомый шелковый лоскут.

Лэр разморило от длительного пребывания в воде и вина. Дворецкий заметил, что она сделалась расслабленной, и язык ее начал слегка заплетаться. Он предугадал, что герцогиня непременно напьется, потому предложил остаться. И пока та лежала в ванной, выслушал ее предположения о том, что с ней произошло и почему она теперь здесь. Девушка рассказала даже о том, что сейчас временами чувствует себя не очень уютно… Себастиан так проникся ее непростой историей и терзаниями, что ему вдруг захотелось сблизиться с госпожой и стать для нее чем-то большим, чем просто дворецким.

Когда Лэр изволила выбраться из воды, Себастиан становился у ванной и подал ей руку. Он все еще был в повязке. Но что с ней, что без нее – он видел все. «Какое красивое тело у обращенной земной девушки, его изгибы и округлости», – он втайне наслаждался этим видом и теперь думал о том, что если вдруг демонице опять сделается «плохо», устоять он будет уже не в силах. И только мысль об этом возникла в его голове, как Лэр поскользнулась на кафеле и, чувствуя, что падает, ухватилась за него. Себастиан среагировал так быстро, как только мог, и, поймав, прижал ее к себе. От прикосновения горячих и мокрых грудей госпожи ему стало трудно дышать.

Лэр почувствовала, как переменилось дыхание дворецкого. И когда услышала сбивчивый ритм его сердца, ей вдруг это понравилось. Затуманенный вином разум сделал ее уверенной и смелой. Думая, что он ничего не видит, она дерзко растянула губы в улыбке.

– Прости, я такая неловкая.

Губы дворецкого дрогнули в усмешке:

– Ничего.

– Проводи меня до постели.

– Быстрее будет донести, моя госпожа, – вежливо предложил он.

– Ну… попробуй.

Себастиан высвободил Лэр из своих объятий и, придерживая ее рукой, другой укутал в полотенце. После демоница обвила его шею, и он, бережливо обняв ее за плечи и ухватив под ноги, перенес к месту назначения. Уже у постели, где он опустил девушку, отстранившись, поинтересовался: