Илэриас захотелось поверить ему, поверить, что они действительно были вместе, и чтобы все сомнения, до того её одолевавшие, улетучились. Обдумывая навеянные демоном воспоминания, она пришла к мысли, что по какой-то неясной, известной только коварному Асмодею, причине, оказалась в аду.

Все еще оставаясь в объятиях Абигора, девушка вздрогнула – ей сделалось страшно за саму себя. И провидец, будто прочтя её мысли, поспешил успокоить:

– Что бы там ни задумал инкуб, я обещаю, что не дам тебя в обиду, – он ещё крепче прижал девушку к себе и, склонив голову, снова дотронулся носом до её щеки.

От такой близости Илэриас ощутила жар во всём теле и навязчивое желание впиться в его рот своим. Девушка заметила, как он вдруг переменился в лице. И тогда ей сделалось неловко от собственной мысли. Но не успела Илэриас задуматься, а могут ли демоны и впрямь видеть тайные пороки человека, как он нетерпеливо завладел её губами.

Абигор ушёл, и вскоре в сопровождении уже знакомого Илэриас Уфира явился Асмодей. Вместе они напоили её какими-то снадобьями, сказав, что это лекарства, которые помогут акклиматизироваться в новом месте. Но, как только она проглотила прозрачное содержимое двух склянок, всё тело болезненно заныло. А после произошло нечто невероятное. Кожу на спине разорвало перепончатыми отростками, которые, вытянувшись и разросшись, распахнулись огромными крыльями летучей мыши с восемью остроконечными шипами, готовыми проткнуть любого недоброжелателя. Завиваясь, из головы выросли тонкие изящные рожки. Позади раздался звук удара бича – и показался остроконечный полутораметровый хвост, он яростно дергался из стороны в сторону, словно пробовал свою силу. Из треугольного наконечника на мгновение возник острейший шип, который тут же исчез обратно.

С чувством выполненного долга Уфир поспешил откланяться перед Асмодеем.

Дождавшись, пока тот скроется за дверью, инкуб развернулся к Илэриас.

– Сегодня перед гостями я собираюсь представить тебя в качестве своей герцогини, – увидев, что девушка вознамерилась возразить и уже открыла было рот, он поспешно добавил: – Только так я смогу оправдать твоё пребывание здесь. Те, кто тебя не знает, сразу почувствуют, что новообращенную. Они начнут задавать вопросы, и, возможно, отвечать придется тебе.

– А где же будете вы?

– Я?.. Я буду немного занят, – замявшись, произнёс Асмодей. – Мне надо будет развлекать часть гостей. Другими займешься ты.

– И как же мне узнать, кем именно?

– Они сами захотят к тебе подойти, – при этих словах инкуб лукаво улыбнулся и, выставив руку в сторону, щёлкнул пальцами. В покои вошел Себастиан. В ладонях он держал зеркальный поднос, на котором зачем-то лежал черный лоскут. – Он поможет тебе одеться, – известил Асмодей и, резко развернувшись, направился к выходу.

– Госпожа? – позвал дворецкий. – Если захотите, вы можете завязать мне глаза.

– То есть как это, «если захотите»? – Она скрестила руки на груди и, чуть наклонившись к нему, с сомнением взглянула на поднос. Там действительно была повязка.

– Ну, очевидно же, что вы будете обнажаться, чтобы переодеться… – губы демона дрогнули в ехидной усмешке.

– Ну хорошо, – Илэриас несколько смутилась, но уже в следующий момент, подцепив ноготком повязку и становясь позади Себастиана, завязала тому глаза.

Она пристально всмотрелась в его лицо, чтобы убедиться, что он точно ничего не видит, и только потом решилась спустить с плеч бретельки выходного платья. Когда оно заструилось по ногам и упало вниз, демоница затаила дыхание.

– Себастиан… Вы можете приступить.

С абсолютной точностью, будто зная, где что находится у наряда для вечера, дворецкий справился с поставленной задачей за несколько несложных движений. Стоя к нему спиной, Илэриас чувствовала, как профессионально, будто проделывает это всегда, он затягивает корсет на её спине и затем расправляет пышный шлейф.

Демоница подошла к зеркалу и взглянула в свое отражение. В отражении на неё смотрела миловидная девушка с большими синими глазами и орехового цвета волосами. Плечи ее были обнажены, а глубокое декольте открывало ключицы и соблазнительно являло миру подтянутые корсетом полусферы. Талия выглядела настолько тонкой, что казалось, её без труда можно обхватить двумя ладонями. Пышная юбка, походившая на пачку балерины, открывала колени и с правой стороны плавно перетекала в длинный шлейф. Цвет наряда был нежный светло-фиолетовый. Крыльев и хвоста, к собственному облегчению, девушка не увидела. «Наверное, они появляются только в случае необходимости», – подумалось ей. Но забавные тонкие рожки по-прежнему остались на месте. Тогда Илэриас засомневалась и, повернувшись к Себастиану, увидела, что тот всё ещё стоит с повязкой на глазах.

– Вольно. – После того как дворецкий послушно стянул с себя чёрную ткань, она спросила, указывая пальцем на свою макушку: – Так и должно быть?

Поднеся ладонь ко рту, Себастиан рассмеялся и затем посоветовал:

– Представьте себя без них.

Илэриас снова обернулась к зеркалу, и, стоило ей только подумать об этом, – рожки тут же исчезли.

– Порядок, – улыбнувшись, она счастливо взглянула на прислугу.

– Ещё нет.

– А?..

– Не хватает украшения.

– О, и правда! – будто опомнилась Илэриас.