Меня покоробило. Девушки вернулись на свои места, каждая взяла в руки по такому молитвеннику и углубилась в чтение, беззвучно шевеля губами.

«УжОс…» – поражённо выдохнул Павел. Не могу не согласиться.

Открыла снова тумбу, достала из неё книги, бумагу и карандаш. Мне нужно отвлечься. Слишком мало информации, чтобы придумать план, как вернуться домой. Вряд ли из послушниц кто-то знает ответ или сможет мне помочь. Они просто… несчастные жертвы отлаженной системы. Я тоже. Только совершенно другой системы, но она мне нравится. Нравилась иллюзия выбора и относительная свобода.

Я могла выбрать чистить зубы или «забить», могла выбрать, в чём пойти в универ, есть ли на обед чизкейк и пойти ли в выходные с Артёмом в кино…

… карандаш, казалось, живёт собственной жизнью в моей руке.

С белого листа на меня смотрели безразличные матовые глаза принца.

Скомкала лист и швырнула его в угол. Соседки тут же подняли головы, наградив красноречивым взглядом.

– Упс… – виновато вымолвила и поднялась, чтобы убрать мусор. Распрямила лист, сложила пополам и вложила его в молитвенник. Всё равно читать ну буду.

Вязала новый, устроила на коленке и начала рисовать. Карты… Не знаю, почему вдруг именно их, но… я люблю играть в карты. С отцом в «тысячу», с друзьями в покер, иногда раскладываю пасьянс. От карт веет мистикой, таинственной силой, чем-то таким, что сложно поддаётся объяснению, но, когда я беру в руки карты, чувствую уверенность и лёгкость. А ещё мне просто невозможно везёт в азартных играх.

Ещё когда стояли игровые автоматы почти на каждом углу, а я была маленькая, уговорила отца бросить монетку и нажать на кнопочку. Мне так хотелось услышать этот звук «дзынь, трулу-лу», увидеть, как вращаются на экране фруктики.

«Папусенька! Смотри, лимончики!..» – я радостно хлопала в ладоши, а папа судорожно сглотнул и ослабил галстук.

В шестнадцать, решила маме подарить на Восьмое Марта лотерейный билет. Вроде шутки. К билету полагались цветы и коробка её любимых конфет, но основной подарок она получила в воскресенье утром, когда узнала, что билет выигрышный.

Единственного правила, которого я придерживаюсь: «не злоупотреблять своей удачей». Я не стараюсь намеренно выиграть, не играю на деньги, не ищу выгоды. Иначе, удача отвернётся от меня…

– Вставай, – раздался властный голос. Удивлённо повернула голову.

Вернулась Старшая.

Отложила почти законченную «шестёрку» треф и поднялась, вздёрнув бровь.

Желваки на лице рыжей дрогнули. Кажется, кто-то хочет меня удавить…

– Идём за мной, – и ни слова больше. Быстро убрала все принадлежности обратно в тумбу и двинулась следом за Старшей.

От девушки с рыжими косичками исходили негативные волны, которые я кожей ощущала. Её плечи подрагивали от напряжения, а походка слишком резкая.

Может, скоро её совершеннолетие и её никто не выбрал? Тогда мне искренне жаль бедняжку. Похоже замужество в этом мире единственный выход для девушки и шанс на относительно нормальную жизнь.

Меня привели в библиотеку. В помещении пахло пылью, старинными книгами, тускло горели лампы и стеллажи шли друг за другом. По правую руку – столы со стульями, впереди сидит ещё одна настоятельница. Незнакомая.

Старшая приветственно кланяется и идёт дальше. Настоятельница провожает меня прищуренным взглядом. Я тоже должна была поклониться?

В закутке, между стеллажами, круглый читальный столик и низкие кресла. В одном из них сидит мужчина. Взгляд карих цепких глаз быстро оценивает меня с головы до ног. Я же оцениваю его.

Небольшая щетина, ежик коротких тёмных волос. Мужчина хорошо сложен, просто одет, на поясе кинжал. Руки скрывают перчатки…

– Магистр Яр, – тихо шепчет Старшая. И куда подевался её гордый нрав?

Усмехнулась и вскинула бровь в ответ на вопросительный взгляд магистра.

– Интересно… – задумчиво протянул он.

– Не очень, – ответила, глядя ему в глаза, как-то сразу понимая, что с этим мужчиной мы поладим…

Глава пятая

– Нэя. Будь так любезна и добра, распорядись, чтобы завтрак нам с миледи подали сюда, – чересчур любезный тон магистра забавлял. Красуется. И пользуется своим положением.

– Да, господин магистр, – низко поклонилась Старшая, бросив на меня злобный взгляд, и бесшумно удалилась.

– Что вас развеселило? – резко спросил мужчина, изменив и тон, и позу, даже выражение лица поменялось.