Мужчина смотрел и буквально чувствовал, как в нем рвется старое. Милиционер и законопослушный гражданин уходил, сжигая за собой мосты и не собираясь возвращаться, а ему на замену оставался ждущий своего часа убийца. Он уже убил человека, но то было по необходимости и переступая через себя. Сейчас же он понимал, что вот этих вот тварей в человеческом обличье он будет убивать не только без зазрения совести, но и с удовольствием. Он сможет их убить не просто милостивой пулей в голову, а жестоко зарезать или даже пытать.

Зверовод отделился от группы вместе с главарем муров. Последнего легко было узнать по наличию ПП, а второго по подбежавшему зверьку. Они подошли немного ближе к месту, где лежал Василий. Подошли далеко не в плотную, но расстояние оказалось вполне достаточным, чтобы Вася прекрасно их слышал.

– Отличная наводка. Девчонку сдадим в бордель, а мужика или в мясной отдел или на арену, - похлопал главарь по плечу зверовода.

– Для мясного отдела больно свежий. Он же наверняка с Недельки, - высказался разулыбавшийся владелец зверька.

– Может и так, но пацаны говорят, что дар у него уже есть, так что может оправдать затраты на проверку у мясников, - привел свои доводы главарь.

– Может и так, - пожал плечами зверовод.

Возникла короткая пауза.

– Доволен? – спросил мужик с ПП, прерывая паузу и кивая в сторону все еще не прекратившегося насилия над девочкой подростком.

– Отлично, - зверовод расплылся в улыбке ещё сильнее и добавил.
– Сейчас ещё спораны мне мои отдашь и вообще счастлив буду.

– Конечно, - вожак достал из кармана небольшой прозрачный целлофановый пакетик, в котором было десятка полтора споранов.
– Вот, - он протянул пакет наводчику.

– Всегда знал, что ты человек слова, - хозяин зверька воровато сунул пакетик в карман.

– На том стоим, - осклабился вожак муров.

– Ну, я побежал?
– наводчик стрельнул глазами куда-то в сторону.

– Так давай мы тебя подкинем до Узлового. Чумазый последний в очереди, так что сейчас уже поедем, - предложил главарь.

– Да не. Мне в стаб не нужно. Дела, - наводчику явно не хотелось ехать с этими людьми в одной машине.

– Ну как знаешь, - пожал плечами вожак.
– И если все же надумаешь к нам в группу, то дай знать, - он протянул руку для рукопожатия.

– Если надумаю, то обязательно сообщу, - зверовод пожал протянутую руку и поспешил прочь со стаба.

Главарь бандитов обратил внимание на сторожа, все еще прижимающего пленного ногой к земле и не убиравшего ствола ружья от его головы.

– Очнулся?
– спросил босс у сторожа.

– Да, - ответил тот.

– Крепкий сученок, хоть и явный свежак, - владелец понтовитого ПП хмыкнул и пошёл к месту насилия.

– Ну, что нравится, как мы твою босявку покружили?
– вдруг весело задал вопрос сторож.

Василий промолчал, не по тому, что не пожелал ответить, а потому что ему сделалось хуже. Мир завертелся с большей скоростью и без остановок. Склизкий комок полез из желудка наружу. Милиционер как мог, выгнул спину, чтобы ни оказаться лицом в собственной блевотине.

– Обрыгался чмошник, - чуть расслабился мур, за секунду до этого едва не нажавший на спусковой крючок своего оружия.

– Ну и хрен с ним. Главное не в машине, - сказал кто-то из бандитов топавший к ним.

Последний из муров уже удовлетворил свою похоть и двое потащили девочку за руки к машине. Второй человек шёл к сторожу, чтобы помочь отволочь пленного мужчину туда же. Старшине вроде стало чуть полегче и когда его вздернули на ноги и волокли к машине, он снова осознавал происходящее. Василий увидел, как через задние двери буханки Вику закинули в небольшой закуток, отгороженный от салона самопальной решёткой, а потом и его самого засунули туда же.

Двери закрылись за его спиной и их заперли снаружи. Бандиты погрузилась в нутро транспорта со смешными только для них плоскими шутками, и буханка тронулась. Павлов привалился спиной к решётке и так замер не в силах ничего поделать. Виктория, плача и размазывая слезы по лицу, подползла к нему и прижалась, обхватив руками его поперёк тела, а он даже не мог обнять её из-за связанных рук.

– Всё будет хорошо, девочка моя. Всё будет хорошо. Ты только верь и держись, - тихо шептал Дядя Панде, сам практически не веря себе.