— Больно мне надо тебя подслушивать! — фырчала Лиза. — Целуйтесь, сколько хотите! Все равно она тебя не полюбит! Она тупая!

— Сама ты безмозглая! — отвечал Макс.

И тут я решила постучать. Так и хотелось их спросить: «Вы обо сейчас мне говорили?».

Но вдруг дверь передо мной открылась, и без «здрасти» и «до свидания» мимо пронеслась Лизка, лишь буркнула Максу:

— Твоя пришла... Можешь её хоть зацеловать без меня!

— Что сделать? — спросила я у смущённого друга.

Макс заулыбался и ответил:

— Я тебе говорил, что у неё месячные, и она не в себе. Попросил её сегодня убраться, вот и злится.

На языке так и завис вопрос: «А при чем тут зацеловать?». Макс, видимо, ожидал этот вопрос, поэтому сразу ответил:

— Злится, что я тебя не заставляю за информацию убирать мою комнату. Она думает, что я в тебя влюбился.

Макс внимательно посмотрел на меня, а я пожалела, что он очки не снял, потому что не понимала, что мой друг от меня сейчас хотел услышать. Поэтому я лишь нервно засмеялась:

— Малолетка! А ты зря меня не попросил. Лучше я убралась бы, чем попусту время потрачу на игры.

— Хорошо, я запомню, — тут Макс на меня таким едким взглядом посмотрел и добавил: — Но ты сначала потрать время, а потом мне скажешь: зря или нет. Прошу, — пригласил он меня в комнату.

Войдя туда, я заметила в ней перестановку. Диван с креслом поменялись местами, и свой рабочий стол Макс развернул. Лишь журнальный столик так и остался стоять посередине комнаты. На нем, кстати, уже были коробки с пиццей, банки энергетиков, чипсы, сухарики, кальмары... Словно к нам сейчас вломится бухать целая компания его несуществующих друзей.

— Это все нам? — усмехнулась я.

— Тебе мало? — удивился он. — О! Забыл!

Он вышел из комнаты и принёс их холодильника коробку морса. Терпеть его не могу. Пьёт наш Максик всякую химию, оттого и худой:

— Будешь?

— Я лучше чаю, — сообразила я.

Ну, ничего здесь выпить нельзя. Уж лучше вина или пива купил бы. Даже водка подошла бы...

— Сначала пицца, — поймал Макс меня у двери и, схватив в объятия, поднял. Затем донёс до дивана и усадил. — А то остынет, — пояснил он.

Я на него вытащила глаза, думая, как мне реагировать. Нет, ну, конечно, мы всегда по-дружески обнимаемся. Иногда он меня по улице через лужи таскал, здесь частенько озоруем...

Да, Макс меня часто на руки берет. Это все из-за Лизки в голову стало лезть все подряд. И я в ответ, улыбаясь, сказала:

— Я буду пиццу с чаем. Как в «Старбаксе».

— Тогда с кофе? — предложил Макс.

И я согласилась. Но выйти из комнаты он мне не дал. Сам пошёл за мной ухаживать. А я осталась одна.

Вот его гитара висит на стене. Макс в жизни её в руки не брал. Ему его брат подарил, и он её на стену повесил. Музыка — явно не его конёк. А вот полка, на которой было много каких-то кубков, грамот за соревнования. Все названия этих соревнований мне ни о чем не говорили. Но было приятно знать, что твой товарищ чего-то все же добивается. А на верхней части полки сидели игрушки, пошитые мной. Я по приколу ему их дарила, чтобы он прекратил в играх зависать. Типа играй в живые, а не в виртуальные. И Макс их все рассадил строго по порядку: с первого подарка по последний. Последнюю я шила вручную. Милый слоник получился...

— Вот твой кофе, — Макс поставил огромную чашку на столик.

И я обомлела. Наверное, литр он мне заварил своего переслащенного кофе!

— С пиццей будет очень вкусно. Ты только попробуй! — Макс укусил мой кусок пиццы «Четыре сыра» и запил из моей чашки. — М-м-м, просто обалдеть! Можно ещё?

— Разумеется, — засмеялась я.

А он, откусив ещё кусок от пиццы, протянул её мне.

— Ты попробуй...

Я попробовала. Пицца ещё была горячей и безумно ароматной. Где он её заказывал, я не знала. В нашем городе такой нет. Макс поднёс мне кофе, и мне ничего не оставалось, как отхлебнуть.

— И правда, вкусно... — попыталась я остудить рот дыханием.

Макс вдруг мне туда подул. И тут я заметила, что наши лица находятся слишком близко. Он вообще очень близко ко мне подсел. Вблизи было лучше его рассматривать. В сотый раз я отметила для себя, что Макс поразительно красивый. И вообще ему грех сидеть одному взаперти. Не всю же жизнь мне его развлекать! Мой друг заметил, что я замерла с открытым ртом, и коснулся носом моего. И я сразу сказала: