Я вздрогнула.

— Это та предсказательница, которая утверждает, что я сделаюсь злой, если ты не женишься на той смертной засранке?

— Она самая. Если мы не найдём именно её сестру, на берегу реки могут быть другие дома. Пока что я просто хочу согреть тебя. Мне не нравится, как стучат твои зубы.

Когда мы прошли ещё немного, я тоже услышала шум реки. Я напрягала глаза, пока не сумела рассмотреть её в темноте — несущуюся массу воды с кусками льда.

Самаэль резко остановился, всмотревшись вдаль.

— Думаю, я вижу дом, — он показал на огромное здание, сделанное из бледного песчаника. Скорее похоже на маленький дворец, нежели на дом.

Мы прибавили шагу, нам не терпелось оказаться внутри. Дом выглядел тёмным, но у него хотя бы имелись стены. Порыв ледяного ветра сдул снег с веток мне в лицо.

Когда мы подошли ближе, я увидела, что здание выглядело как заброшенный собор — один из пережитков войны короля против священных братьев в далёком прошлом. Теперь заброшенные монастыри и аббатства усеивали королевство.

Самаэль кивнул на здание.

— Я не уверен, здесь ли живёт Тура. Если нет, может, мы сумеем развести там огонь.

Мои зубы застучали.

— Будем надеяться, тот, кто следит за моими мыслями, не сумеет найти нас здесь.

Его серые глаза сияли в темноте.

— Думаю, нам придётся пойти на этот риск. Мы сделаем себя уязвимыми для Свободного Народа, если замёрзнем до полусмерти. Нам надо, чтобы ты вновь набралась сил.

Мы подошли к старой деревянной двери в собор, и Самаэль толкнул её, открывая взгляду тёмное помещение. Мы шагнули внутрь, и у меня перехватило дыхание. Это место было великолепным.

Лунный свет лился через витражные окна, заливая серебристым светом интерьер. Когда мои глаза привыкли к темноте, я увидела, что кто-то превратил заброшенную церковь в дом. Там, где находился бы алтарь, стояла кровать — аккуратно застеленная и накрытая тёплыми с виду шкурами. В центре прохода стоял обеденный стол с незажжёнными свечами.

Сушёные цветы и травы висели на стенах, на полках стояли чашки и тарелки. Альков возле алтаря переделали в камин, и кто-то пробил там стену, сделав своеобразный дымоход. На каминной полке из камня стояли чайник и кружки. Порыв ветра залетел через дымоход, принеся с собой маленькие хлопья снега.

Пока я разглядывала помещение, Самаэль начал зажигать свечи.

— Судя по запаху, тут в последнее время никто не жил. Не знаю, вернётся ли кто-нибудь и помешает нам, — он подошёл к камину и бросил туда несколько поленьев.

В трещинках между камнями пробивались дикие цветы. Я выдохнула, и моё дыхание заклубилось в воздухе. Я понимала, почему это место забросили. Зимой сложно обогревать такое большое пространство, но оно станет идеальным домом на лето с такими великолепными высокими окнами.

Разводя огонь, Самаэль обернулся и посмотрел на меня.

— Иди оттаивай под шкурами. Чем больше ты отдохнёшь и согреешься, тем в лучшем состоянии ты будешь, чтобы помочь мне убить тех людей.

— Ты такой романтик.

Прекрасный голубой и красный свет лился через витражные окна за алтарём. Я подошла к застеленной шкурами кровати. Сев на краю, я сняла заснеженные сапожки, затем припорошенный снегом плащ. Я повесила плащ на крючок в изножье кровати и забралась в уютную постель.

Огонь начал потрескивать, осветив каменный пол золотистым светом.

Самаэль встал, и когда он с улыбкой повернулся ко мне, в его глазах танцевали отсветы пламени.

— Я заварю чай, — он взял чайник с каминной полки.

Ну естественно. Естественно, он заварит чай.

Сбежав из Железной Крепости, я и не представляла, что такое случится — что он опять будет готовить мне чай, делить со мной постель. Мне надо помнить, что нельзя к такому привыкать.

Я смотрела, как Самаэль выходит наружу, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить — он пошёл собрать снег, чтобы растопить его в воду.

Вернувшись, он сверкнул улыбкой, от которой мои щёки запылали. Ну, разве не уютно тут устроились два древних врага, воевавших не на жизнь, а на смерть?

Он поставил чайник у камина, затем повесил его над огнём.

— Чай тебя согреет. Возможно, к утру яд выведется из твоего организма.

Я накрылась одеялами и шкурами и улыбнулась ему.

— А ангелу смерти нужен его вечерний чайный ритуал. Только что рванула бомба, нас отравили, на нас охотятся. Естественно, мы обязаны попить чаю.