Я вышел обратно в спальню и обнаружил, что мой гардероб распахнут. Полагаю, она могла надеть мою одежду, раз её вещи запачканы, но… к чему такая спешка? Я мог приказать принести новую одежду.

Зловещее предчувствие стиснуло мою грудь, и я посмотрел на свою одежду, пропитанную кровью.

Разве удивительно, что она сбежала отсюда? Я был кошмаром. Всегда им был. Вот только раньше мне никогда не было дела до того, что обо мне думали люди.

Я вошёл в ванную и снял окровавленную одежду. Я наполнил ванну горячей водой, затем шагнул туда, и меня окружил пар. Моё тело уже исцеляло боевые раны.

Моя грудь ныла. Вот приведу себя в порядок и сразу пойду искать Лилу. Мне хотелось, чтобы сейчас она была рядом.

Ну естественно, она сбежала. Она видела, как я без сожаления расправился с её сестрой. Даже если я считал, что Элис должна умереть, Лиле не обязательно было это видеть.

Любой нормальный мужчина попросил бы Лилу уйти, сделал всё в тайне. Милостивый мужчина не стал бы хватать сестру своей невесты и швырять её с балкона на глазах у этой самой невесты. А потом, когда мы бродили в поисках Освальда, Лила, должно быть, видела её среди трупов…

Я реально существо из кошмаров.

Мне нужно вести себя цивилизованно. Тогда я верну её.

Закончив мыться, я встал из ванны. Вытираясь полотенцем, я не мог перестать думать о том, каким она меня видела.

В момент убийства Элис я был смертью, и все эмоции сделались далёкими как мерцающие звёзды. Смерть не останавливалась, чтобы подумать о чувствах людей. Смерть была неумолимой силой разрушения, прибойной волной тьмы, которая обрушивалась и крушила всё на своём пути.

Вот что увидела Лила.

Не только Лила. И Лилит тоже. Разъедающее чувство вины заполнило меня, когда я глянул на окно. Лилит хорошо помнила свою смерть. Смерть с полночными глазами, которая вырезала её сердце и швырнула её саму в ров.

Я вернулся в комнату и начал как можно быстрее одеваться.

В моём разуме пробудилось давно похороненное воспоминание до падения с Небес: первая встреча с Лилит, летевшей на меня на поле битвы. Тогда… до моего падения… я знал. Я мгновенно полюбил её. Я ещё тогда связался с её душой.

Я надел мягкий шерстяной свитер. Как раз когда я собирался отправиться на поиски Лилы, в дверь постучали, и мой пульс участился. Она вернулась?

Когда я открыл дверь, моё сердце ухнуло в пятки от разочарования при виде Освальда.

Он сжимал в руке клочок бумаги, а другой опирался на косяк, выглядя весьма больным.

Я вздохнул.

— О, это ты.

— Вы не выглядите обрадованным встрече со мной.

— Нет, всё в порядке. Почему ты не в постели? — спросил я. — Целительница придёт к тебе сразу же, как закончит с Соуриалом.

Он махнул рукой.

— Мне не нужна целительница. Только отдых. Но мне нужно вам кое-что передать. Письмо, которое надиктовала мне Лила.

Мой мир накренился.

— Она надиктовала тебе письмо? Зачем?

— Похоже, она спешила уйти. И она не умеет писать, так что пришла ко мне.

Он выглядел бледным, обеспокоенным. Что бы ни содержалось в том письме, это не будет хорошими новостями.

Он потеребил конверт.

— Наверное, я мог бы просто сказать вам, что там. Но это будет немного неловко, — он прочистил горло. — Я позволю вам прочитать самостоятельно. Пойду, прилягу обратно.

Я кивнул.

— Освальд, мы завтра освободим комнату Харлоу. Сегодня я скажу ей, что ей надо уехать.

Я увидел, как дёрнулся его кадык, когда он сглотнул.

— Возможно, вам стоит сначала прочесть письмо.

И от этих слов моя кровь похолодела. Почему это письмо должно изменить моё мнение о Харлоу?

С нарастающим чувством ужаса я открыл конверт.

«Самаэль,

Мне жаль, но ты с самого начала был прав. Ты сказал, что мы не можем быть вместе, потому что мы опасны друг для друга. Ты сказал мне, что ты не хороший парень.

Я не верила тебе, пока ты не убил Элис. Я не виню тебя в этом, потому что теперь знаю — ты такой, какой есть. Таким тебя сотворили. Тебя создали для разрушения, этим ты и занимаешься. Я сказала тебе, что хорошие парни берут пленников. Ты сказал мне, что ты не хороший парень. А мне нужно именно это.

Став демоном, ты будешь нести бесконечное разрушение. Это не твоя вина, но ты смерть, а любить смерть — это безумие. Это саморазрушение.

Теперь Лилит во мне стала сильнее. Она помогла мне понять, как рискованно оставаться с тобой. Она помнит, каково было чувствовать, как ты вырываешь её сердце, и она не позволит мне забыть это.