Мгновение и Людмила ловит себя на мысли, «что думает и представляет в деталях интимные подробности встреч Алевтины с коллегой Владимира. Задаваясь вопросом: «А, как она может совладать с ним в постели? Должно быть, она с ним чересчур терпелива; с таким не в меру требовательным к своей персоне внимания и с этой постоянной массой претензией.

Скорее всего, он и в постели так же, неутомим ну, как можно быть с ним такой терпеливой?» И в то же время, Людмилу смущала эта откровенная сексуально озабоченная философия; фотосессия грибников, хотя остальными эти кадры воспринимались как нечто нормальное, но к счастью в зале стемнело, слышны мелодии, оповещающие открытие вечера и нарастающие звуки фанфар и концерт – начался:

Сначала выступали лауреаты премий «Поэт года», «Народный поэт» и победители Всероссийского поэтического конкурса «Золотой микрофон».

На следующем этапе, объявлялись Лауреаты национальной литературной премии «Поэт года» за 2014 год, позднее…, вручались награды «Писателя года» в различных номинациях и областях, затем состоялась презентация книг.

По завершению вечера в доме Правительства, Людмила и вся компания решили отпраздновать Международный День счастья, поэзии и Год литературы, идя до метро обсуждая, где и в каком ресторане отмечать торжество. Людмила согласно кивает, почти не слушая, погружена в свои мысли, ей мнится: «Грядёт другая реальность, здесь и сейчас в столице оправдаются все ожидания, быть может, и с ним, с человеком, который проникнется, придаст большое значение её будущим планам. И непременно станет возможным погрузиться в литературу, в столичную духовную жизнь; встречаться с поэтами и писателями, отдавая своё время писательству».

Пахнуло свежестью, Людмила немного поёжилась, при выходе из метро, морозный воздух, казалось, проникал под одежду, меж тем, она огляделась: Частицы автомобильных выхлопов с примесью мелких моросящих снежинок повсюду на тротуарах, поблёскивали грязно-серым оттенком. Она закрыла плотнее полы пальто, представив себя, какой – то маленькой, перелётной птичкой в многолюдной толпе и вновь ощутив холод и то, как подбираясь, пронизывает насквозь: «Холод, холод собачий, промозглость, кажется, начинается дрожь, походу к такому никак не привыкнуть».

Владимир Арнольдович перехватил её руку, увлекая в сторону припаркованного «БМВ», затем минуя скользящую под ногами слякоть, в метрах семи от метро компания пересела в машину коллеги Сысоева, следующей по улицам Люберец до ресторана.

А на подходе к ресторану, без объяснений всем собравшимся, у них на глазах Сысоев вдруг выкрутил финт; скрылся, юркнув за угол, за лестницей в ресторан. Минут через несколько, исчезнувший, вновь появился в метрах пяти, стоя в своём длинном, обтягивающем его худую фигуру плаще, тотчас, повернувшись спиной, с видом человека погружённого в своё дело. И по мере приближенья к нему, всем становилось заметным, с какой быстротой он осушает коньяк.

– И давно он, вот так? – спросил коллега Владимира.

– Практически – да, «интересно; он, что не знал или только заметил? Или что это, попытка выставить того в невыгодном свете», – Людмиле была непонятна такая неосведомлённость столь близкого друга.

Без лишних слов, войдя в небольшое фойе ресторана, оставив плащи и пальто в гардеробной, компания проследовала в сторону зала. Где они и устроились в одной из ресторанных кабинок, расположенной слева, у окон. Официант сразу же, подал меню, каждый принялся выбирать на свой вкус. Людмиле захотелось немного «Киндзмараури» , остальные заказав на пробу мясные закуски, люля-кебабы шашлыки предпочли взять водки и сока в графине и почему – то решили отведать и осетрины. В то же время, из глубины зала лилась мелодия но, среди посетителей танцующих не было, вероятно, что и сидящие в зале прибыли так же, недавно.

– За День Поэзии, прекрасный повод тому, что мы собрались! – провозгласила Аля, держась уверенно, подобно хозяйке этого балла, при этом обхватив двумя пальцами за ножку бокал с белым вином, а остальными пальцами пухлой ручки, придерживая за дно.

От наблюдательного взгляда Людмилы не ускользнуло и то, как умело и, вместе с тем, незаметно она управляет любовником, производя впечатление, будто бы, исполняет роль второй скрипки, постоянно в его тени и…, не акцентируя внимания на себе остальных.

– Да, – потянул приятель Владимир, исследуя взглядом Людмилу, одетую в чёрный брючный костюм, подчёркивающий её стройность, разглядывая волосы сидящей от него, через стол, которые Людмила собрала в высоком, «Конском хвосте». Ему представлялось, «что вся её внешность, вместе с оттенком волос в контраст цвету костюма, слилась воедино в гармонию, усматривая в этом независимый образ, подчёркнутый внешне; усматривая в характере женщины, вольность поступков».

– Поэзия, проза, удивительные эти люди – писатели. Продолжая свой «спич» английский манер:

– Poetry, prose, these wonderful people are writers. – Lyudmila, do you understand which path you have chosen?

Теперь, коллега Владимира, вальяжно откинувшись немногим назад, к спинке стула, решил уточнить и на русском:

– Людмила а, Вы понимаете, какой выбрали путь?

– What do you crave, popularity, big fees?

– Or would you prefer world fame over money?

«В каком это смысле?», не понимая вопроса, не имея достаточной языковой практики на английском, она решила по ходу вопрос уточнить, но только она собралась…, как он: