Голодать, в конце-то концов?!

Давняя и почитаемая в этих краях традиция, говорите? Магически одаренный наследник, говорите, нужен?

Я резко поднялась и тут же поймала на себе внимательный взгляд Теодора.

— По этой вашей традиции в туалет до полуночи мне тоже нельзя? — осведомилась свысока, стараясь скрыть волнение.

Судя по тому, как захватнически обращается со мной новоиспеченный муж, можно ожидать и такого! Или, того хуже, еще захочет меня сопроводить!

Но, слава богу, до такого абсурда тиранические замашки Рутланда не дошли. Он милостиво кивнул.

Вот и ладушки! Надеюсь, он не собирается за мной следить!

Неподалеку от праздничного шатра стояли палатки поменьше, вот только направилась я вовсе не туда, а в дом Нутеллы. Вернее, теперь уже в мой собственный дом!

Для первого раза, надо сказать, я очень даже неплохо в нем сориентировалась и быстро нашла гардеробную, из окошка которой так удачно упорхнула сегодня утром. Вернее, неудачно, ведь он в итоге меня все-таки поймал…

Великолепное свадебное платье, которое заготовила для свадьбы Цицинателла, было на манекене. На своем месте. И я на миг ощутила даже нечто вроде сожаления, что так его и не надела…

Зато, к моему огромному удовольствию, я смогла наконец-то избавиться от полотнища, в которое меня замотал Рутланд. Сделал он это с такой тщательностью, что это удалось совершить только при помощи обнаруженных тут же ножниц.

Несколько минут — и вокруг валяется ворох с удовольствием разрезанных мною тканей. А я сама стою в траурном наряде, который вызвал такое негодование со стороны Теодора.

Явиться бы обратно в шатер вот так! Представляю его лицо!

Но нет, тогда он точно отведет меня в соседний лесок и там же закопает. Как бы не хотелось его позлить, но инстинкт самосохранения посильнее будет!

Из многочисленного гардероба Нутеллы я выбрала прекрасное темно-бордовое бархатное платье в пол, украшенное одной единственной рюшью по вороту. Вроде простое и неброское, но смотрится стильно — по-другому не скажешь. Вкус у Цици имелся — этого не отнять.

Покрутилась перед зеркалом. Определенно, мне нравится местная мода. Когда б в моем мире я смогла на себя такое чудо надеть?

При воспоминании о своем мире непроизвольно глянула на парадный портрет Цицинателлы. Как там она в моем мире? И что сейчас делает?

Судя по всему, там время идет быстрее, чем здесь. И она в моем теле уже успела натворить делов…

А впрочем, мне сейчас не до этого.

Мне б сейчас что-нибудь съесть. И избежать брачной ночи с Рутландом…

Программа минимум, так сказать.

Этим и займемся! Думаю, кухня должна быть где-то неподалеку. Пора совершить на нее набег!

Крадучись, я прошла по коридору мимо большой гостиной, но так и замерла, кое-что заметив. Вернее, кое-кого…

На большом полосатом диване в полном одиночестве сидела девочка лет семи.

Вжавшись в самый уголок и подтянув к себе колени, она смотрела в окно, на занесенную снегом равнину.

Темно-синее платьице, длинные русые кудряшки и бездонные темно-синие глаза. Малышка выглядела такой грустной, такой потерянной… Интересно, что она делает здесь, в пустой комнате, куда слуги даже не удосужились принести свечи?

— Классный снег, — я намеренно употребила сленговое слово из своего мира и присела на краешек дивана. — Мокрый. Из такого в самый раз лепить снеговика.

Девочка взглянула на меня и снова отвернулась к окну.

— Один раз мы с подругой слепили во дворе принца всех снеговиков, — продолжила я, тоже глядя в окно. — Корону сделали из алюминиевой баночки из-под газировки, которую нашли в урне. Неподалеку кто-то ел конфеты и выбрасывал фантики — вышла отличная цепочка ему на шею. Светка не умеет делать плетенки из фантиков, а я могу. А скипетр сделали из большой ветки. Удачная такая ветка нашлась — длинная, без сучков, на конце маленькие веточки полукругом. Смяли пакетик из-под чипсов и вставили туда — сам Гендальф бы позавидовал!

Девочка, не реагируя на мои слова, все смотрела и смотрела в окно, за которым уже стемнело — свет от магических костров сюда не доходил.

— Бонна Зелиг не разрешает мне лепить снеговика. И играть с другими ребятами, — внезапно сказала она. — Говорит, я могу простудиться и заболеть. А мне нельзя болеть…

Голосок у нее был слабый-слабый, как шелест листьев на ветру.

— Если тепло одеться и надеть непромокаемые варежки, то почему бы, собственно, и нет? — весело проговорила я. — Бонна Зелиг просто не лепила снеговиков, вот и не знает, как это здорово и полезно для здоровья!