Трио разведчиков снабдили не совсем разряженной рацией, и они связались с осажденными, еще до того как вошли в зону зрительного контакта с бункером. Подтвердилось, что все у них нормально и оснований для какого-то особенного беспокойства пока нет. Муры за неделю три раза пробовали усыпить их газами, пару раз пытались проникнуть внутрь в стелс режиме и пытались устроить подрыв ворот, но ничего не вышло. Только бойцов своих потеряли да газ с взрывчаткой потратили. Теперь они (взрывчатка и газ) видимо кончились, а ближайшая база с запасами далеко даже для вертолета, так что когда привезут новые или пригонят подкрепления не понятно.

Выяснив все, что нужно Ферр узнал как там Панда, а заодно и про Рыбака спросил. Оказалось Рыбак погиб, когда отбивали самый первый штурм, но если бы не он и другие мужики, стоявшие в ту ночь на страже покоя иммунных, вход бы не удержали. Все обитатели башни уже прошли бы через разделочный стол мурских мясников. Внешники и муры атаковали с двух направлений. Они послали беспилотники засыпавшие крыш Башни и округу гранатами с сонным дымом и тут же под групповым стелсом к бункеру подошли муры. В их группе имелся человек способный сделать временный проход в стене и провести штурмующих.

Если бы Весельчак в свойственной знахарям манере не почуял, что стаб стал опасным местом, и не заметался по нему вместе с Пандой, поднимая переполох, то штурмующие прошли бы в спящий стаб. Благодаря поднятой тревоге достаточное число бойцов успело натянуть противогазы, и вступили в бой за первый этаж Башни. Многие из них все же успели хапнуть сонной дури и хоть не свалились, но уступали в реакции бойцам муров. Рыбак тоже успел вдохнуть отравы и возможно именно благодаря этому один из муров сумел его подстрелить. Попал одной пулей, но точно в голову. Однако муров не просто не пустили, а перебили всю группу вместе с проходчиком и видимо второго такого у атакующих не имелось.

Панда оказалась жива и чувствовала себя прекрасно. Носилась по Башне со своим ПМ наголо, как комиссар с наганом, и путалась у всех под ногами. В том бою девочке участвовать не дали, для чего насильно содрали противогаз, что бы уснула. А то бы полезла. Зато придя в себя, злая девочка отыгралась, вытребовав себе все имевшееся у Рыбака имущество, включая его личное оружие, как единственная возможная наследница. Ближе-то у рейдера никого не нашлось. Он даже женщину себе не завел. Хотя почему даже? У половины башенников не имелось постоянной женщины.

Поговорить с Пандой не дали, да и сам бы Феррум на такую глупость ограниченный заряд рации тратить не стал бы. Заряда в батарее осталось не много, а зарядить ее было не чем. И это рации, взятые у группы Гука. Те, что имелись у остатков трейсерского рейда, те, что не потерялись и не сломались, давно не включались от истощения зарядов. Заряжали то их последний раз в трейсерском Бурлаке, где стояли работающие от этой машины зарядные станции. Так что узнал о том, что жива и здорова из третьих уст и на том всем большущее спасибо.

Хотя осажденные достоверно подтвердили, что муры никуда не делись, разведчики все равно пошли, что бы своими глазами посмотреть на врага, как и намеревались, и как им было велено. Благо при наличии бинокля нолдов посмотреть на силы противника оказалось можно с действительно большого расстояния. Устройство могло давать четкое изображение на таком расстоянии, что из-за естественных неровностей рельефа пока не получалось оценить его на полную.

По пути пришлось обходить небольшой холмик на краю стаба, почти кочку, которую муры облюбовали в качестве наблюдательного пункта и где даже палатку поставили и выложили укрытие и своеобразную дамбу из мешков с песком. Располагалось там целое отделение, да еще и с тяжелым пулеметом. Рейдеры, не знали, есть ли у муров тепловизоры, ведь внешники могли и пожалеть оборудование, о уж бинокль-то у них имелся точно, так что пришлось оставить в укромном месте лодку и обходить по шейку в воде, да по большой дуге. Также пришлось прятаться от пару раз пролетавшего по окраинам стаба дрона. Идти по промоченному на сквозь стабу и так удовольствие ниже среднего. Того гляди берцы в тине оставишь, а тут еще то плыви по шею воде, то ныряй в грязь с головушкой. Однако добрались до подходящего места и приступили к наблюдению.

Первым в глаза бросался Мамонт, не казавшийся карликом даже на фоне огромной G башни люфтваффе. Шести колесный колосс размерами не уступающий самым большим карьерным самосвалам из миров всех трех наблюдателей. Высота машины и ширина под десять метров. Длина более двадцати метров. Вес на глаз тон под четыреста, но колеса особой конструкции помогут этой махине почти везде. Где они не справятся, помогут парные лебедки расположенные спереди и сзади. Корпус герметичный, что бы иметь возможность перевозить не иммунных внешников без риска заражения. Собственно для этого большая бронированная штабная машина «Мамонт» и создавалась. По обводам и проекциям гигант напоминал подводный аппарат. Не боевую подводную лодку, а что-то из исследовательских батискафов, какие иногда показывают на соответствующих каналах. Вооружения не видно, но где-то внутри находятся пусковые шахты для малых ракет ближнего радиуса действия. Так же этот здоровяк может выпустить пятьдесят вооруженных дронов и прикрыться ими как звездный линкор из фантастики про космос москитным флотом. Так же под корпусом сокрыты автоматические турели, выдвигающиеся в случае нужды. А еще предусмотрены полуоткрытые галереи для иммунных или облаченных в защитные костюмы стрелков из десантной команды и членов экипажа.

Такую машину даже самым доверенным мурам не передадут. Никто не знал, сколько их, но все были уверены, что не много и что все такие машины у Особого корпуса. Впрочем, мурам такие машины и ни к чему. Несмотря на дроны и ракеты, Мамонт большая и достаточно уязвимая цель, которую надо защищать соответствующими силами и соответственно в составе таких сил и действующая, а муры предпочитают действовать не слишком большими группами. Впрочем, как и честные рейдеры. Пара переделанных под улей грузовиков, да пулеметные пикапы, а в текущей обстановке лодки да катера – вот это стиль большей массы выживающих в Улье иммунных.