– Глупое оправдание идиотского поступка. Не так ли? – зло ворчит и морщится, словно от боли.

– Не спорю, – решаю ей помочь, подходя ближе. – Что там у тебя? Сломала каблук?

– Не трогайте меня! – делает резкий шаг назад и вскрикивает, подкашивая коленки. Ловлю её, предотвращая падение. Она продолжает упираться:

– Я сама о себе позабочусь! Отпустите меня!

– Брось. Обещаю, лапать не буду. Лучше отломать второй, будет проще передвигаться, – подхватываю на руки и усаживаю на рядом стоящий деревянный стол. Пиджак приходится выдернуть из онемелых пальчиков и накинуть обратно девчонке на плечи. Упрямая дурочка продрогла до костей.

– Сиди смирно, Колючка, – приказываю ей, не позволяя перечить.

Забавная она. Дерзкая. И чересчур нежная, хрупкая, как хрустальный цветок. Напоминает домашнего котёнка, которого нужно держать в тепле и лелеять, прижавши к груди.

Не отводя взгляда от её смущённого лица, присаживаюсь перед ней на корточки. Опомнившись, девчонка резко запахивает разрез на бедре, только и успеваю поймать краем глаза ажурную резинку чулка. Всё правильно. От меня лучше спрятать всё самое ценное и притягивающее взор.

Цепляю пальцами края платья и задираю до колен. Яна начинает снова протестовать:

– Не трогайте! Довольно уже! – сердито рычит, дёргая нежную ткать, пытается прикрыть ею колени. Наклоняясь вперёд, вовсе не кстати демонстрирует небольшого размера грудь в слегка оттопыренном вырезе платья.

– Я всего лишь хочу помочь, – вторю ей сдавленным голосом, стараясь сдерживать непрошеное любопытство, что нервирует больше, чем её козни. – Не ори, Яна.

– Вы уже помогли!

– Не выкай мне, ладно? – наши взгляды пересекаются на мгновение. Яна злится. Я смотрю на неё в упор, тяжёлым взглядом подавляя женскую истерику. – Лучше подержи юбку, пока я сниму босоножки, – командую, и она подчиняется, недовольно вздыхая и закатывая глаза.

Всего секунда длится до того момента, как меня всего окатывает ледяной волной ярости.

– Яна, да у тебя кровь! Да что ж ты… Блять! – не могу сдержать эмоций, замечая последствия своего косяка. Меня, словно током шарахает. Дыхание перехватывает от гнева. Комок нервов, подступая к горлу, сжимает его. Твою же мать! Идиот… – Почему же ты молчала..? – глотаю «Дура», едва не выплёвывая изо рта лестный комплимент. Не медля ни секунды, встаю и подхватываю обратно девчонку на руки, на инстинктах прижимая к груди. Пора её отогреть в здании ресторана.

– Достаточно меня тискать! – пытается вырваться, выгибаясь. Прижимаю ещё сильнее, вгоняя пальцы под тонкие рёбра.

– Ай!

– Мне плевать, что ты там обо мне думаешь, – срываюсь с места и направляюсь к двери. Нужно проверить рану, вытащить осколок и продезинфицировать пока не поздно. А ещё лучше скорую вызвать. Я не хирург, если понадобится, шить не умею.

– Идите к черту! Не туда! За угол сверните, пожалуйста, к чёрному входу! Вы точно сумасшедший, – обречённо выдыхает, крепче цепляясь за мою шею.

– Возможно, – соглашаюсь с ней. – В этом есть часть твоей вины. Нельзя быть такой соблазнительной Девой-воительницей, иначе у мужчин возникает стойкое желание таких размножать.

– Я Вас не приглашала к себе в компанию! И уж тем более не просила меня размножать!

– Откуда ж я знал? Это не было написано на твоей шикарной заднице. Твоя поза была слишком красноречива.

– Хам!

– А у тебя маленькая грудь. Теперь мы квиты? – улыбаюсь, глядя на то, как широко округляются её глаза и непроизвольно открывается рот. Замешательство Яны длится недолго.

– Циник с придурью! – цедит со сдержанной злобой сквозь сжатые зубы.

– Издержки характера всего-навсего. Не трусь, Яна. Она мне по вкусу. И соски у тебя красивые…

Яна

Настолько вывести меня из равновесия не удавалось, пожалуй, ещё ни одному мужчине. За несколько минут общения со мной этот наглый и самоуверенный кретин побил все рекорды по безобразию и разврату, которые только можно было побить! Да я и без него знаю какие у меня соски. Чертов засранец! Осталось услышать положительные отзывы насчёт узенькой «киски» между ног и можно сдохнуть от смущения, либо взорваться праведным гневом. Чтобы я ещё раз надела на себя одежду, которая в принципе не предусматривает белья!

Чем ближе мы подходим ко входу на кухню, тем сильнее возникает желание прихватить по пути чугунную сковороду у шеф-повара. Ну зачем я сюда приперлась без Константина? Лучше бы забрала Тима к себе домой и провела с маленьким весёлые выходные на площадке с детскими аттракционами. В итоге имею колотую рану на ноге и озабоченного психа в придачу. Блин! Влипла по самое не хочу…

– Не зря я тебя Колючкой назвал, сопишь как взбешённый ёжик, – неожиданно решает меня добить волнующим полушёпотом на ухо. Мягкие прикосновения его губ к ушной раковине буквально выжигают из моей головы растущую ненависть, здравые мысли и чистую совесть, заставляют почувствовать кожный голод.