"Этот медальон будет компенсацией за то, что ТЫ сделал. За то, сколько боли мне причинил. Он будет всегда со мной, напоминая о том, какой ТЫ на самом деле Демиан Грейс".

Я потеряла счёт времени. Находясь в состоянии прострации, оно для меня остановилось; перестало существовать окружающее пространство, предметы и звуки, и даже собственные эмоции практически исчезли, остались мысли, которые роем кружили у меня в голове и затягивали настолько, что я не слышала, как открылась входная дверь. Очнулась, когда около спальни раздался звонкий смех подруги, по всей видимости, решившей провести часть ночи в моей компании.

После переезда родителей, Блэр частенько оставалась у меня с ночёвкой. Вот она вся прелесть живущих по соседству подруг. У Блэр были запасные ключи, поэтому она с лёгкостью проникла в мой дом. По ту сторону двери до меня долетели отголоски фраз, она желала приятных снов Заку, а потом всё резко стихло и подруга вошла в комнату.

Блэр остолбенела, широко открыв глаза, от увиденной перед ней картины: у стола разбитая ваза с цветами, разбросанные книги, ручки, и подруга, которая сидела на полу к ней спиной среди портретов и клочков бумаги, обнимая себя за плечи и обездвижено вглядываясь в окно, за которым начинало светать.

Блэр тихонечко опустила сумку около ног и сделала неуверенный шаг в центр комнаты. Слова застряли у неё в горле, в голове куча вопросов.

— Адель… — лишь имя шепотом вырвалось с её уст.

Блэр боялась спрашивать, боялась тревожить, боялась сделать только хуже. Она даже дышать боялась лишний раз, поэтому прикрыв губы ладошкой шагнула ближе.

— Это из-за Ланса? Он обидел тебя? Вы поссорились? — подруга осторожно спросила приседая напротив.

— Нет. — Короткий, спокойный ответ.

Блэр нахмурилась. Лучше бы я кричала, истерила и продолжала крушить, тогда бы она меня поняла, но такое безразличие и спокойствие настораживало. Блэр только открыла рот, чтобы задать следующий вопрос, но я продолжила говорить:

— Я его ненавижу, слышишь, не-на-ви-жу, — проговорила слова тихо и безжизненно, с привкусом горечи.

Блэр молчала. Она знала, что если я начала говорить, то нужно слушать, оставив вопросы на потом, иначе — замкнусь в себе.

— Оно и вправду прекрасно… — громко вздохнула. — Платье, которое ты помогла выбрать. Слишком прекрасное, чтобы казаться реальным. Я должна радоваться…

Блэр осторожно взяла меня за руку, поддерживая, пока ещё не улавливая суть разговора. Совершенно не понимая кого я могу ненавидеть, причем здесь платье, и почему повсюду портреты Демиана? Только сейчас она обратила на это внимание. Я тяжело выдохнула, понурив плечи и опуская голову.

— Блэр… Теперь и я вижу его. Цвет. Оно невероятного фиолетового оттенка. — я подняла голову, смотря в упор на подругу и с грустью улыбнулась, в уголках глаз собрались и заблестели слезы. — Я должна радоваться… Должна ведь. Но мне так больно. Меня разрывает от ненависти к нему.

И тут до Блэр дошло, сопоставляя все факты, она охнула от удивления.

— Неужели это…

Блэр не успела что-либо сказать, я произнесла ее мысли вслух.

— Это Демиан… — голос задрожал, и слезы снова вырвались наружу. — Он отрешенный. Поэтому он носит перчатки, поэтому сбежал три года назад. Понимаешь. Отрешенный.

Я всхлипнула, а Блэр осторожно приобняла за плечи, успокаивая и поглаживая по волосам. Блэр прекрасно понимала кто они такие.

Отрешенные — это добровольно отказавшиеся от своих реагентов, обрекающие не только себя, но и своего избранника на одиночество и мучения. Такие люди либо продолжают жить в чёрно-белом мире, либо, по случайным причинам приобретя тот, или иной цвет, остаются не излеченными.

— Ну почему я? Почему? — хриплые рыдания вырывались из горла, — Блэр… Почему он так жестоко поступил со мной? Сначала забрал мечту, украл мой первый поцелуй, подарив возможность видеть цвет, но отобрал самое главное, единственное, что у меня оставалось — надежду. Демиан украл надежду…

Мы сидели обнявшись, в бледно-розовых оттенках восходящего солнца, которые я пока ещё не видела. Блэр не сдерживала слёз вместе со мной, выслушивала, жалела, успокаивала и поддерживала словами. Мне необходимо было выплакаться, избавиться от негативных эмоций. Завтра будет намного легче. И боль притупится, и ненависть не будет такой яркой, я ведь сильная девушка, Блэр не сомневается. Мы дружим уже столько лет, что слишком хорошо знаем друг друга.

— Завтра мы обязательно что-нибудь придумаем, — шептала она, поглаживая меня по спине.

И я не сомневалась, мы действительно это сделаем.

Адель

Я проснулась после полудня, от громкого смеха подруги, которая сидела на подоконнике и разговаривала по телефону. Увидев, что я приоткрыла глаза, Блэр резко спрыгнула и направилась ко мне, на ходу прощаясь, должно быть с Заком.