Поговорив ещё немного с родителями, я поневоле пришёл в хорошее расположение духа.

Действительно, чего я расстроился? Однажды у меня всё получится. Просто немного терпения.

И тут, внезапно, раздался длинно-прерывистый звонок в дверь. Я усмехнулся: подобной «азбукой Морзе» мог звонить лишь один человек.

– Добрый день, Великий Серджио! – конечно же, пришедшим был именно он – наш сосед и мой товарищ, Михаил. Радостный, как обычно. – Я сегодня с особо радостной новостью: твои мучения окончены! Предлагаю роль в своём кино!

Михаил – чуть-чуть младше меня, учится на кинорежиссёра. Разумеется, он знал о моей проблеме. Я покачал головой. Не знаю, как ответить, не обидев его – Михаил приятный, отзывчивый человек, всегда старается помочь другим, но вечно смотрит «не туда». – Благодарю, конечно, за предложение, но ты же знаешь – я предпочитаю живую сцену!

– Чудак – человек, – ухмыльнулся Михаил, прикуривая сигарету и жестом приглашая меня выйти в коридор, – По собственной воле теряешь шанс! Знаешь в чём твои ошибки, Сергей? Во-первых: ты сам себе завысил планку, и сам же теперь страдаешь. Ну какая тебе разница, сцена или кино? Главное ведь – чтобы тебя знали! По сути, ты сам себе клинья на пути к успеху вбиваешь. Во-вторых: ты всё время ждёшь, что тебя кто-то позовёт куда-то там, то есть стараешься приткнуться кому-нибудь «в хвост», а надо самому попробовать организовать подобное дело, звать людей к себе, наставлять, направлять их, и всё как по маслу пойдёт!

– Миш, ты абсолютно прав, – отозвался я, – но у театралов всё проходит как-то более по живому, чем в кино, всё выполняется с душой, с эмоциями, там просто живут своими персонажами! А в кино просто кривляются в силу собственной ограниченности, а все эмоции актёров достигаются за счёт красивой обработки и грамотного монтажа.

– Вот это вердикт! – изумлённо воскликнул Михаил, – а ничего, что актёры кино всем известны, а театралы – единицам? Можешь сейчас, по памяти, назвать мне хотя бы пятнадцать известных всему свету, актёров театра? В общем, выброси эту дурь из головы, и давай вместе займёмся организацией проекта. Запустим сериал, у тебя будет главная роль, я буду тебе платить и даже доверю подборку других артистов, на твоё усмотрение! Как тебе такой вариант?

Облокотившись на перила, я призадумался. А почему бы, собственно и нет? Наснимаем

любительского кино, распространим, и быть может, меня после этого примут в театр, несмотря на мою колченогость. А может…

Внезапно, мои размышления прервались странным шумом, донёсшимся с первого этажа, со стороны входной двери. Там, рядом с ней, находились почтовые ящики, и сейчас, судя по звуку, кто-то пытался их распилить. Я перегнулся через перила, надеясь разглядеть злоумышленника (благо мы жили на втором этаже, и часть нижнего вестибюля была хорошо видна), но никого не увидел. Михаил повернулся ко мне.

– Неужели взломщик? – тихим голосом вопросил он.

– Возможно, – отозвался я, – но почему тогда он полез в почтовые ящики, а не в чью-нибудь квартиру? В это время в доме никого нет.

– Дилетант, – Михаил стряхнул остатки пепла в небольшую железную банку, стоящую на подоконнике, – в квартиру, небось, кишка ещё тонка лезть, вот он и решил обчистить что попроще. – А может всё-таки почтальон? – Почтальон никогда не скрипит на весь подъёзд, – усмехнулся Михаил, – к тому же имеет собственные ключи от ящиков. А тут такой звук, будто их, то ли пилой, то ли монтировкой кромсают. А вообще, давай тихонько спустимся и проверим? – предложил он. – Давай!

Медленным, бесшумным, черепашьим шагом, мы спустились на первый этаж. Возле ящиков, стоя спиной к нам, возился подозрительный незнакомец, одетый в тёмное облегающее трико с капюшоном, что было довольно странно, поскольку в это время года, так легко ещё никто не одевается. Неужели местный жилец? Нет, я видел практически всех, настолько худых среди них не было. Кто же это?

В руках неизвестного был длинный серебристый предмет, похожий на напильник и кортик одновременно, который тот старательно пропихивал в почтовый ящик.

– И чем же мы тут занимаемся? – громко вопросил Михаил. Незнакомец замер на месте. Не поворачивая головы, он сделал медленный шаг назад, и вдруг рванул с невероятной скоростью прочь из подъезда. – А ну стоять! – проорал, устремляясь за ним, Михаил.

Я же, будучи не способным никуда бегать, остался на месте и внимательно осмотрел все ящики: следов взлома нигде не было. Однако из них из всех, торчали края каких-то чёрных листовок. Всё стало ясно – парень не взломщик, а просто разносчик рекламы, по-видимому, уронивший в один из ящиков свою личную вещь, и пытавшийся её достать с помощью того длинного предмета. Ладно, теперь надо проверить, что он туда сунул.

Поднявшись обратно в квартиру за ключом и приковыляв обратно, я открыл ящик и вытащил из него листовку, и принялся бегло изучать содержимое рекламы. Но после первой же фразы у меня перехватило дыхание, а сердце начало бешено стучать, словно церковный колокол. Неужели…

Я жадно впился глазами в текст. Кроваво-красными буквами на чёрном фоне, значилось следующее:

«Всем, всем, всем, кто не страдает от слабой нервной системы! Новый, продвинутый театр «BLOODY SMASH» приглашает в свою актёрскую команду сильных, эмоционально-крепких, любящих нестандартный подход к делу, молодых ребят.