– А что же это молчит наша всезнайка? Идеи закончились? (Его уже, честно говоря, достали до печёнок постоянные восхваления «умницы-девочки» со стороны Тодора Радковича, которого он ценил и уважал, а потому, возражать не смел, только недовольно хмыкал)

– Почему же закончились?

– Так поделитесь, будьте так добры! А то под Вами стул от нетерпения уже дымится.

Бояна еле сдерживалась, излагая своё предложение, а Дамьян Натанович только презрительно ухмылялся. Тодор Радкович еле успокоил девушку после совещания – дослушал до конца, позволил обсудить и даже принял – это ли не прогресс? Ну, а то, что ведёт себя, как неандерталец, так это издержки воспитания.

Но Бояна решила, что хватит ей уже вести себя безропотно. Сколько можно это терпеть? В конце концов, она себя не на помойке нашла. Начальник, даже когда молчал, умудрялся делать такое выражение лица, что у Бояны было долго кисло во рту после каждого общения с ним. И она пошла поговорить с ним по душам, чинно записавшись на приём у секретаря Цветанки.

Дамьян Натанович очень удивился, когда к нему в кабинет зашла «по доброй воле» Бояна. Но человеческая эмоция слишком быстро промелькнула на его лице, сменившись каменным сарказмом:

– Чему обязан?

– Дамьян Натанович, Вы не довольны моей работой?

Начальник ничего не ответил, неопределённо передёрнув плечами. Бояна подождала немного, и так и не дождавшись ответа, продолжила:

– Я не понимаю, почему Вы в штыки принимаете любое моё предложение. Я же стараюсь для общего блага.

– Значит, мы Вам обязаны своим благополучием?

– Вы всё передёргиваете, – начала терять терпение Бояна.

– Общие слова, – отмахнулся от девушки начальник. – Вы тратите моё время на пустую болтовню. Когда будет конкретный вопрос – приходите. Вы свободны.

«Какие же они разные, – размышляла Бояна, после того, как возмущение от разговора с начальником отклокотало в её душе, – открытый, дружелюбный, улыбчивый дамский угодник Живко и неотёсанный дикарь Шах. Не знала бы, что родные братья – ни за что бы не поверила!»

6 – в переводе – нежный цветок

7 – в переводе – подарок бога

4

Вообще-то, зная характер брата, Живко рассчитывал, что Бояна будет ему жаловаться на него, и через какое-то время сама захочет сменить место работы. И он, конечно, с радостью возьмёт её на работу к себе. А вместо этого Живко приходилось выслушивать возмущённое ворчание брата:

– Подумаешь, назвал её на «ты»! Так возмутилась, как будто я её оскорбил! Пригрозила, что и ко мне на «ты» будет обращаться!

– Так уж и пригрозила? – засомневался Живко.

– Влетела в кабинет, как ведьма на помеле. Глаза сверкают, из-под рук искры сыпятся.

(Насчёт ведьмы Дамьян Натанович, конечно, сильно преувеличил. А вот глаза у Бояны, действительно, возмущённо засверкали, когда она услышала в ответ на вежливую просьбу очередной язвительный ответ. И, хотя он был вполне ожидаем, всё равно рассердилась, больше, правда, на себя, чем на невоспитанного начальника, – не думала же она, в самом деле, что сможет перевоспитать его своими словами? А, когда уходила, действительно, её от металлической ручки двери током ударило.)

– И что, осуществила свою угрозу?

– Пока нет. Старается больше помалкивать, и то – хорошо. А фразы строит так, что ни на «ты», ни на «Вы», обезличено получается, – с какой-то даже гордостью ответил Дамьян.

Живко внимательно посмотрел на довольное лицо брата, совершенно не соответствующее своим выражением произносимым словам, и задумался: уже давно Дамьян так много внимания не уделял женщине. Со времени измены невесты он замкнулся в себе, вычеркнул, кажется, всех женщин из своей жизни, перестал за собой следить, а ведь раньше они смотрелись с братом почти как близнецы. Дамьян был только чуточку серьёзнее, просто в силу возраста (он был старше Живко на четыре года) и из-за этого выглядел в глазах женщин более харизматично и брутально. А вот в женщинах разбирался гораздо хуже младшего брата. Из всех женщин, что пачками вешались к нему на шею, выбрал Эмилию, и не поверил предостережениям Живко, даже обиделся на него за любимую. Тем больнее ему было, когда младший брат оказался прав…

Окончательно Живко уверился, что Дамьян не равнодушен к Бояне, под Новый год. На традиционном в конце года собрании ведущих специалистов фирмы, подводя итоги, Дамьян Натанович для всех сотрудников нашёл, пусть и скупые, но слова благодарности, кроме Бояны. Про неё сказал, что не доволен работой ведущего инженера. Бояне было очень обидно слышать эти несправедливые слова. На собрании воцарилась гнетущая тишина, все не знали, куда деть глаза. Бояне хотелось вскочить и уйти, хлопнув дверью, но её удержал Тодор Радкович, как и всегда в подобных случаях, успокаивающе положив руку на её плечо, и единственный из всех с укоризной посмотрел прямо в глаза начальника. Дамьян Натанович даже немного смутился и скомкано закончил свою речь.

– Даже не пришла выяснить, чем конкретно я не доволен! – делился с братом возмущением Дамьян.

– А тебе не кажется, что на этот раз ты перегнул палку?

– Ничего, за каникулы всё перетопчется, – ответил Дамьян, но выглядел при этом огорчённым.

Живко так и не понял, то ли он, действительно, осознал, что был не справедлив к сотруднице, то ли переживал, что не удалось лишний раз увидеться и поговорить с Бояной перед праздником. А Бояна решила, что этот хамский поступок начальника является последней каплей. Как ни успокаивали её Тодор Радкович и другие сотрудники, и даже тихоня Цветанка, девушка твёрдо решила заняться поиском нового места работы сразу после приезда с зимних каникул. А ещё дала себе слово, что ни за что не позволит обиде испортить себе долгожданную поездку в Лез-Арк2.